нахмурился.
– Капитан? Когда?
– Около часа назад. Пришел весь из себя загадочный, сказал, что забирает девчонку обратно, дождался, когда она вещи соберет, и они ушли. Ты бы видел, как она пищала от радости. Убила бы…
– Он с ума сошел?! – на лице Джека застыло выражение ужаса.
– На сумасшедшего был не похож. Скорее, на одержимого, – Марла сделала вид, что зевает. – Мне было все равно. За два дня эта птаха мне надоела, как заноза в заднице.
– Он не объяснил, почему решил забрать ее?
– Я же сказала: мне было все равно! – кошка топнула ногой, а потом развернулась и подошла к окну.
Джек помолчал, рассматривая ее спину. Его взгляд стал сочувствующим.
– Томас выкрикнул это в сердцах. Не подумав. Я уверен, он уже раскаивается.
– Мне плевать, – буркнула кошка. Ее голос был тонким.
– Не ври.
– Тебе поговорить не с кем, Роквелл? Вали отсюда!
Джек помолчал, продолжая буравить ее спину взглядом.
– Тебе больно. И это нормально. Но Томас не понимал, что говорит. Он…
–… он просто шакал, который жрет гнилье, – резко перебила Джека Марла. – И он будет продолжать жрать гнилье, пока сам не протухнет.
– Марла…
Кошка резко обернулась. Ее глаза горели животным огнем и с трудом сдерживаемым гневом.
– Я грязная шлюха, Джек. Я этого и не отрицаю. Я этим даже горжусь. Так что твой любимый шакал меня не обидел. На правду не обижаются. И закончим уже. Тебе Ника нужна? Она у Капитана. Убирайся отсюда. Мне надо привести себя в порядок и идти на работу. На ту работу, где мне платят. И сегодня я буду трудиться особенно усердно.
Джек покачал головой
– Не надо. Не усугубляй, – попросил он.
– Да пошел ты. Я уже сказала: прочь из моего дома. Той, кого ты ищешь, здесь нет.
Джек вздохнул, но больше ничего не сказал. Открыв дверь, он медленно спустился по лестнице, вышел на улицу и неторопливо побрел по узким проулкам Термитника к Лагуне.
Никто не видел, что на его лице написаны смятение и злость.
Никто не слышал его бесшумных шагов.
Никто его не заметил.
Ведь он был невидимкой…
Мэри
Мэри стоит у окна и меланхолично рисует пальцами по стеклу. Она представляет себе бесконечную спираль, уходящую в небо. Почему-то так ей становится легче. Проще отрешиться от всего, что произошло.
И продолжает происходить.
Кира исчезла вчера утром. А к сегодняшнему вечеру от Теней ничего не осталось. Как будто именно она была главным кирпичиком, фундаментом, крепкой нитью, соединяющей их всех.
Они так ни до чего и не договорились.
Марла ушла первой, заявив, что ей нужно домой. Кошка была обижена. А еще ей действительно было больно.
Стоило двери за ней закрыться, как Мэри услышала в эмоциях Томаса сожаление. Кажется,
