Белоус.
– А много ты, дедушка, походов делал?
– Много. Счет потерял. И на немца, и на хивинца, и на турку, и на крымцев! – сочинял дед.
– Это вот Алим-то наш откуда?
– Да. И Алим оттуда. Город у них – Бахчисарай звать, где их хан проживает, людоед, и сто стов жен имеет.
– Зачем?
– Что зачем?
– А жен-то столько? Сто стов? Шутка!
– А стало быть, девок, что ль, много, девать некуда. Или тоже – закон такой.
– Это под затылком, что ль?
– Чего? Чего под затылком?
– Закон? Стало, здесь вот? – вымолвил Гаврюк, закинув руки за спину и показывая себе на шею.
– И чего ты брешешь, щенок.
– Да как же, дедушка. Сказывал атаман вчера, что коли долго Петрынь не едет, стало, его словил воевода… И, стало, ему по закону голову отрубят…
Белоус рассмеялся весело и стал толково разъяснять, что такое закон.
– Понял, глупая голова?
Гаврюк потряс курчавой головой.
– Где ж ее боле рубить! Коли рубить, то, знамо дело, на шее альбо пополам перерубить… А атаман сказывал: по закону. А ты вон совсем околесную понес…
– Дурень ты, дурень… То тело человеческое, а то закон! – начал было опять Белоус вразумительно, но вдруг увидел запрыгавший поплавок и, схватив удочку, потащил рыбу мимо баркаса на берег.
– У-у, здоровая… Окунь…
Скоро рыба прыгала уже на песке, а Гаврюк ловил ее и старался изо всех сил удержать в руках. Большой окунь, сияя и блестя на солнце, бился, хлестал мальчугана по животу и широко разевал пасть.
– Давай. Не справишься! Упустим еще…
Старик и Гаврюк общими силами отцепили рыбу от крючка и бросили в кадушку с водой. Рыба плеснула раза два, всполошила остальную засыпавшую рыбу и стихла.
Старик весело закинул удочку и снова начал свои любимые россказни про походы. Мальчуган слушал, изредка переспрашивая.
– Тогда я был не то, что вот ныне… Солдат был, а не беглая собака, царю служил. А ныне вот на разбойников служи. Рыбу им лови… Да не сгруби командиру, теперь бы дома был.
И старик без умолку болтал и привирал, будто себя тешил. Вскоре мальчугану надоело сидеть над удочкой, и он собрался уходить.
– Прискучило? Ну, ступай. Где тебе ловить!
– Дедушка, ты мне ввечеру дудку сделаешь? Я камышинку припасу. Найду хорошую. Сделаешь?
– Ладно. Только махонькую. За большой возни много, – отозвался дед.
Отойдя от старика вверх на несколько шагов, Гаврюк остановился и вдруг крикнул с пригорка, как если бы забыл что:
– Дедушка! Дедушка?
– Чего? – быстро обернулся Белоус.
– Правда, ты водяного поймал? – рассмеялся мальчуган.
– Ах ты, поганец! Скажи на милость. Ну, постой. Я те ужотка…
Мальчуган запрыгал, громко хохоча, и пустился бежать к поселку.
– От земли
