сделал долгий, глубокий вдох.
– Да, – проговорил он наконец.
После нескольких встреч, в конце 1950 года, Джексон сообщил Дэвиду, что хочет сделать его агентом Сопротивления в Министерстве доминионов. Они вдвоем сидели в отдельной комнате в Вестминстерском клубе.
– Нам нужна информация, нужны сведения о том, что делает и затевает правительство. Это касается не только внутренних дел, но также международных отношений и имперской политики. В конечном счете ключевым пунктом мирного договора сорокового года было то, что Гитлер получает Европу, а мы сохраняем империю. И расширяем ее до немыслимых прежде пределов, чтобы компенсировать утрату европейского рынка. – Джексон грустно улыбнулся. – Отступление в империю. Давняя мечта правых. Мечта Бивербрука.
– Но мы добились того, что империя нас возненавидела.
– Да, с этим не поспоришь. – Снова печальная улыбка. Потом Джексон вперил в Дэвида пристальный, долгий взгляд. – У Сопротивления есть свои люди в Министерстве по делам Индии и в Министерстве колоний. В Бенгалии, к примеру, с сорок второго года трижды разражался голод, о чем нам не сообщали. Нам нужен тот, кто сможет рассказать, что творится в доминионах. В Белой империи. Нам известно, что Канада, Австралия и Новая Зеландия не слишком довольны здешней политикой, а вот Южная Африка ее поддерживает. Мы хотим знать, как реализуются масштабные программы создания африканских поселений, каковы планы относительно образования новых доминионов – Восточной Африки и Родезии. Вы можете передавать нам сведения и документы. Будете время от времени встречаться со мной, а также с нашими товарищами из Министерства по делам Индии и Министерства по делам колоний.
– Джефф – это ваш человек в Министерстве колоний? – спросил Дэвид. И добавил мысленно: «А ты сам служишь в Министерстве иностранных дел». Джексон не ответил. – Я занимаю слишком низкую должность, чтобы иметь доступ к документам министерства.
Джексон кивнул большой седой головой и улыбнулся в свойственной ему манере: наполовину доверительно, наполовину снисходительно:
– Есть способы.
– Какие? – осведомился Дэвид.
Позже, оглядываясь назад, он сознавал, что именно в тот миг принял окончательное, бесповоротное решение.
– Так вы с нами? – спросил Джексон.
Дэвид помедлил, потом кивнул:
– Да.
Джексон улыбнулся, и эта улыбка была по-настоящему теплой.
– Спасибо, – сказал он и крепко пожал руку Дэвида.
Понемногу Дэвид узнавал, что у Сопротивления есть свои люди повсюду: на заводах, в конторах, на селе. Они организуют протесты, расклеивают листовки, устраивают забастовки и демонстрации. Существуют даже небольшие районы, шахтерские поселки и отдаленные сельские округа, где власть принадлежит им, и полиция не отваживается туда соваться, разве что большими силами. Фаза пассивного сопротивления закончилась – полиция, армия и их здания стали законными целями. У оппозиции налажены связи с движениями
