style="font-size:15px;"> – Отлично. – Бен быстро кивнул в знак согласия. – Можете позвонить в выходные, когда я буду на сестринском посту. Больше никому из персонала нэй говорите – вы ведь нэй хотите, чтобы Уилсон об этом пронюхал?
Фрэнк опять подумал о том, как трудно будет объяснить Дэвиду, где он оказался. Общаясь с ним и его друзьями в университете, он по временам казался сам себе почти нормальным, как все другие люди. Но это чувство давно прошло.
Бен вскинул брови и вопросительно склонил голову.
– Заметано? – спросил он.
– По рукам, – ответил Фрэнк. И улыбнулся, на этот раз искренне.
Глава 12
Сара вернулась с пятничного собрания в шестом часу. Проходя мимо скверика со старым бомбоубежищем, она часто думала: «Слава богу, что нам не пришлось там укрываться». Но теперь ей закралась в голову мысль: могла ли война в 1940 году принести им что-нибудь хуже всего происходящего? И помотала головой, не находя ответа.
На коврике перед дверью лежала записка, нацарапанная от руки. Это была смета от строителей, которых она просила прийти и переклеить обои на лестничной площадке. Сара тяжело опустилась в кресло, держа записку в руке. Она думала про мальчишек, избитых у метро, всех в крови. Жаль, что у ее отца нет телефона, – несмотря на дороговизну, она позвонила бы ему в Клактон. Можно позвонить Айрин, но известно, что скажет сестра: законы должны исполняться, пусть даже вспомогательная полиция иногда перегибает палку.
Ей вспомнилось, как в 1941 году арестовали отца. Пацифисты, поддержавшие мирный договор 1940 года, – миролюбиво настроенные члены парламента от лейбористов, активисты Союза обета мира, квакеры – проявили недовольство, когда по условиям соглашения всех бежавших от нацизма, прежде всего евреев, стали возвращать в Германию. Беспокойство вылилось в массовые протесты после нападения Германии на Россию следующей весной, когда старый боевой конь Ллойд Джордж, вернувшийся в премьерское кресло после почти двадцатилетнего перерыва, стал поощрять английских добровольцев к участию в немецком походе против коммунизма.
Возникла новая общественная организация «За мир в Европе», и отец Сары вступил в нее. Последовали демонстрации, кампании по распространению листовок, бойкот немецких товаров. Газеты, например «Экспресс», принадлежавший Бивербруку, потешались над бригадами вегетарианцев в сандалиях, которые, подобно коммунистам, мигом переобулись, как только Гитлер нарушил советско-германский пакт и напал на родину коммунизма.
В октябре 1941 года, сразу после падения Москвы, на Трафальгарской площади состоялась большая демонстрация, и отец Сары решил принять в ней участие. То был единственный раз, когда Сара и Айрин всерьез поссорились: Айрин вышла за Стива и перестала быть убежденной пацифисткой, а вот Сара собиралась пойти с отцом. Дело решил Джим, отказавшись взять ее, – даже Би-би-си клеймила участников антивоенных митингов, называя их опасными пособниками коммунистов, и если сам он уже вышел на пенсию, то Сара могла потерять работу. Поэтому ее там не было;
