прокричал Бобби и бросился на мотоциклиста с кулаками.
Но в следующий миг куртка альбиноса распахнулась. Дальше были жуткий грохот, шквал голубого дыма и огромная дыра на месте правого глаза Бобби Хейзелтона. Он завопил и схватился обеими руками за лицо, но пуля с плоской головкой уже разнесла ему затылок, обсыпав окружающих осколками его костей и забрызгав каплями мозга. Бобби завертелся перед покерным столом и рухнул на королей, джокеров и тузов, а ноги на полу продолжали дергаться, как будто покойник еще пытался убежать.
В голубоватом дыму, что вился между ним и остальными, альбинос вытащил из-под куртки пистолет с длинным тонким стволом, черной прямоугольной коробкой магазина и рукояткой, напоминающей отпиленную ручку метлы. Из смертоносного дула все еще вытекал дым. Глаза альбиноса раскрылись чуть шире обычного, когда он посмотрел на изувеченный труп.
– Ты убил его! – не веря своим глазам, воскликнул Слим Хокинс и принялся соскребать кровь Бобби со своей белой ковбойки с перламутровыми пуговицами. – Господи боже, ты же его убил…
Вдруг его горло сжалось, дыхание перехватило, и он блеванул прямо сквозь растопыренные пальцы.
– Господь всемогущий! – произнес разинувший рот Уилл.
Он уже видел штуковину вроде той, что держал в руках этот парень, на оружейной выставке в Хьюстоне. Это был старый автоматический пистолет, какие были у немцев во время Второй мировой войны. «Маузер Брумхэндл» – так, кажется, он назывался. Десять пуль в обойме, и эта проклятая штука может перестрелять их быстрее, чем успеешь моргнуть глазом.
– У этого парня пистолет-пулемет!
– Ага, так и есть, – негромко проговорил альбинос.
Сердце Луиса колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот разорвет грудную клетку. Он глубоко вдохнул и нырнул под стойку за дробовиком. И тут же испуганно вскрикнул, когда мокрый пол ушел из-под ног. Но в тот момент, когда пальцы его все-таки дотянулись до оружия и сжали холодную сталь, альбинос с налитыми жаждой крови глазами повернулся кругом. Луис поднял голову навстречу двум пулям, и через мгновение они снесли ему макушку. Бармен отлетел назад и ударился спиной о шкаф с пивными кружками, мозги его вытекли наружу. Он испустил тихий, жуткий вздох и мешком рухнул на пол.
– О господи! – выдохнул Уилл.
Желчь подступила к горлу, и он едва не задохнулся.
– Держитесь, парни… Только держитесь… – снова и снова повторял Мэтти, словно заезженная пластинка из музыкального автомата.
Лицо его стало таким же белым, как у альбиноса, а ковбойскую шляпу забрызгало кровью Бобби Хейзелтона. Он поднял руки, как будто умолял о пощаде, и так оно и было на самом деле, потому что в это ужасное мгновение все они поняли, что сейчас умрут.
Альбинос шагнул вперед сквозь клубящуюся завесу дыма. Он улыбался, как ребенок, которому не терпится посмотреть, что высыплется из пакетов с рождественскими подарками, если их разорвать.
– Прошу тебя, – хрипло проговорил Уилл с круглыми от ужаса глазами. – Прошу тебя… не убивай
