меньше, чем на «Арабелле».
– Это не капитан Блад, – заявил он.
– Не капитан Блад? Вы еще скажете, что я не Себастьян Мендес! Разве этот корабль не «Арабелла»?
– Это не «Арабелла».
Дон Себастьян, бросив на Блада презрительный взгляд, протянул ему подзорную трубу.
– Прочтите название на кормовом подзоре.
Блад приложил трубу к глазу. Корабль разворачивался, намереваясь ввести в действие орудия правого борта, и его корма находилась целиком в поле зрения. Прочитанное Бладом название «Арабелла», написанное золотыми буквами, вновь привело его в замешательство.
– Не понимаю, – сказал он. Но очередной залп, сокрушивший еще несколько тонн кирпичной кладки стен форта, заставил его умолкнуть. После этого пушки форта наконец заговорили. Их залпы были отнюдь не всегда меткими, но по крайней мере они вынудили нападающий корабль держаться на расстоянии.
– Слава тебе господи! Проснулись все-таки! – ядовито заметил дон Себастьян.
Блад удалился в поисках своих сапог, приказав перепуганным слугам оседлать ему коня.
Когда пять минут спустя, обутый, но все еще небрежно одетый капитан продевал ногу в стремя, генерал-губернатор накинулся на него.
– Это вы виноваты! – бушевал он. – Вы и ваш драгоценный адмирал! Ваши идиотские мероприятия сделали нас беспомощными! Но я надеюсь, что вы еще ответите за это!
– Я тоже на это надеюсь и думаю, что этот разбойник, кто бы он ни был, разделяет наши надежды, – процедил сквозь зубы капитан Блад, рассерженный не менее, чем дон Себастьян, хотя и выражающий свои чувства не столь громогласно, ибо он теперь на собственном опыте убедился, каково попадать в расставленную самим собой ловушку и какие чувства при этом испытываешь. Блад приложил столько усилий, чтобы разоружить Сан-Хуан, что в результате неизвестному пирату ничего не стоило украсть у него из-под носа добычу, за которой он охотился. Личность таинственного корсара все еще оставалась загадкой, но Блад сильно подозревал, что название «Арабелла» было не просто совпадением, и не сомневался, что хозяин этого красного корабля и есть виновник тех ужасов в Картахене, которые приписывались ему самому.
Как бы то ни было, теперь требовалось срочно сорвать планы этого незваного гостя. И по странной иронии судьбы Блад скакал во весь опор, чтобы организовать защиту испанского поселения от нападения пиратов, то есть пустился в предприятие, ставшее почти безнадежным благодаря его собственным стараниям.
Крепость он застал в совершенно отчаянном положении. Половина орудий уже вышла из строя, разбитая грудами камней. Из сотни людей, оставленных в гарнизоне, десять было убито, а тридцать – искалечено.
Остальные шестьдесят солдат были твердыми и решительными людьми – украшением испанской пехоты, – но их сковывала бездарность командующего фортом молодого офицера.
Капитан
