из пачки сигарету.
Закурили. Помолчали. Кухню заполнили вязкие косматые волны сизого дыма.
– Скажи, первые затяжки самые кайфовые? – произнес дядь Володя.
– Умгу, – подтвердил Илья, глубоко затягиваясь. – Так что в итоге с мальчиком тем?
– С Алёшкой?
– Да нет же! Вы ж только что про… про… про Петьку рассказывали. Который под колёса попал. Тьфу! Не под колёса, а…
– А-а-а-а-а-а, Петька-то! Власов! Да, точно-точно. Про него я и рассказывал. В общем, забрал его с собой тот мужичонка-коротышка.
– И всё? – разочарованно поднял брови Илья.
– Ну, как тебе сказать… – Дядь Володя поднялся с табуретки, смачно харкнул в раковину. Вернулся на место, положил ногу на ногу. Затянулся и объявил громогласно: – И всё – да!
Илья хотел возразить, но слов не нашлось – только руками развёл.
– Ну, как всё. Всё, да не всё. Дети, что у крыльца школьного отирались, номер-то запомнили. И сообщили кому надо. Но… видишь ли… не было такого зарегистрированного номера. Он даже, сука, стандартам тогдашним не соответствовал ни хрена.
– Но ведь у автомобиля могут быть какие-то… как это у вас называется… – Илья щёлкнул пару раз пальцами. – … особые приметы – вот!
– Хе-хе, – усмехнулся хозяин. – А ты смышлёный! Да, были особые приметы. Была. Одна. С того боку, что на школьное крыльцо смотрел, хорошая такая длинная отметина красовалась – почти во всю длину кузова. На саблю похожа.
– И что, неужто не сумели найти ту машину?
– Не, не сумели.
– ?
– Зря смеёшься. Проработку основательную организовали. И по городу, и по области, и по соседним. Никто – НИКТО! – такой машины не видал. И номеров таких не видал. И как она въезжала в триста одиннадцатый квартал. И как она хоть где-нибудь из него выезжала.
– Да не может такого быть…
– Знаю, знаю, что не может. Но мы тогда на совесть работали. И сработали тоже на совесть – хоть оно и принято говорить, что менты козлы. Всё проверили. Всё, что только можно. Единственное место, где ту «буханку» видали, – школьное крыльцо. Больше нигде.
– Так может, она из квартала и не выезжала…
– Может. Но на квартале мы тогда основательней всего шерстили. – Дядь Володя затянулся, выпустил дым Илье в лицо и вкрадчиво отчеканил: – Никто. Никогда. Больше. Не видел. Ту. Машину.
С самодовольным видом он откинулся на табуретке – будто бы в кресле перед камином.
– В общем, мораль сей басни такова: не надо хулиганить, – резюмировал заплетающимся языком Илья.
– Твоя правда, – согласился Владимир Сергеич и ткнул в нового таракана тлеющим окурком.
Зашипело. Насекомое затрепыхалось.
Тык. Сгорели усики.
Тык. Подпалило лапки.
