– хрипло позвал Дерек.
Тот, поражённый, обернулся, не понимая ни тона, ни непривычного сокращения.
– Кто-нибудь видел у тебя эту карту? – отрешённым тоном спросил Дерек.
Нахмурившись, Илмарт встал, подошёл и взял из его рук добротный пергамент. Ему хватило одного взгляда, чтобы вспомнить, что именно это за карта.
– Нет, – нахмурившись, ответил он и попытался понять, с чего бы вообще вытащил её наружу. Все свои марианские наброски он хранил в далёком коробе, не желая на них натыкаться.
Должно быть, в порыве вдохновения он всё перекопал, если это вдруг оказалось сверху. Впрочем, долго размышлять ему не пришлось.
– Сожги, – отрывисто и хрипло велел Дерек. – И никогда никому не говори, что знаешь.
В большом недоумении Илмарт уставился на него, ожидая объяснений.
Получил в ответ скептический взгляд.
– Ты хоть представляешь, – наконец, срывающимся немного истеричным голосом спросил Дерек, – на что готова ньонская разведка, чтобы получить эти сведения?!
До Илмарта дошло.
Он нервно сглотнул и принялся растапливать печурку, чтобы немедленно избавиться от опасной карты.
Ему никогда не приходило в голову это соображение: он нарисовал карту ещё до третьего похода Грэхарда, когда Мурийским горам ничего не угрожало. После карта так и кочевала в его бумагах вместе с остальными, и он попросту не помнил о факте её существования.
Через несколько минут они уже наблюдали, как огонь неохотно лижет пергамент.
Когда карта догорела, Илмарт решительно растрепал кочергой пепел. Он был наблюдателен и догадывался уже, что у Дерека есть личные причины ненавидеть марианцев, – но, как бы Илмарт не ненавидел Мариан сам, он, совершенно точно, не желал ему гибели.
– Спасибо, Анодар, – тихо сказал он.
Тот грустно усмехнулся, затем повернул к нему голову и почти застенчиво сказал:
– Дер, если не возражаешь.
– Дер, – согласился Илмарт, пожимая ему руку.
6. Каково это, быть братом Того Самого Тогнара?
Зима уже подходила к концу, и тёплые солнечные зайчики весело переливались на рабочем столе кабинета у карьера. Дерек довольно жмурился, предвкушая весну – он не любил холодные зимы, с которыми и дела-то не имел до переезда в Брейлин, – и составлял список покупок, которые надобно сделать в порту, как только там появятся корабли из Райанци и Махии.
В кабинете вот уже полчаса нервной фигурой мельтешил Райтэн. Он ничем не занимался, и по большей части подпирал угол, иногда отходя от него и пристраиваясь вскоре к другому углу. Поскольку от расспросов он досадливо отмахнулся, Дерек предпочёл заняться делами в ожидании, когда друг сам созреет объяснить, что за мысль его гнетёт.
Мысль эта, по наблюдениям Дерека, созревала уже не первую неделю, поэтому едва ли была чем-то тревожным и требующим срочных мер. Скорее всего – он бы, во всяком случае, поставил
