признательна, так как брать в сопровождающие предложенную стряпчим компаньонку, похожую на сушёную рыбину, мне ужасно не хотелось.
Почти месяц мы добирались до Эппл-Гроув, поскольку ехали не налегке, а с приличествующим благородным леди багажом. Замок встретил нас тёмными окнами, неприступными стенами, захламлённым холлом и пустыми комнатами. К счастью, увидев поднимающийся к замку экипаж, к нам быстро присоединился здешний управляющий по имени Мэйсон Хатчинсон, предпочитавший, чтобы его звали по фамилии, а ещё лучше – просто Хатч. Мы с ним, как ни странно, быстро нашли общий язык, а потом стали даже кем-то вроде приятелей, насколько такие отношения в принципе возможны между хозяйкой и управляющим.
В тот солнечный день именно он объяснил нам, что жить в замке совершенно невозможно, так как, во-первых, он достаточно давно стоит заброшенным, а во-вторых, заслуженно пользуется недоброй славой. Зато, утешил нас Хатч, чуть ниже, сразу за садом, есть прекрасный гостевой дом, в котором для нас найдётся всё необходимое.
Вот так мы с тётушкой Маргарет, её служанкой Бетси и моей горничной Анитой и поселились в гостевом доме, который за эти годы стал для меня родным. Родительский замок я помнила очень смутно, а пансион, в котором оказалась наряду с другими девочками из аристократических семей, чьих близких унесла «песчаная лихорадка», домом никогда не был. И только в Эппл-Гроув я почувствовала себя… на своём месте, словно всегда знала, что это – мой дом.
Все эти мысли и воспоминания неспешно проплывали в голове, пока я привычно шагала к замку. За эти годы я точно выяснила: от начала дороги до ворот, ведущих на территорию, ровно две тысячи шагов. Это по хорошей погоде, разумеется. Впрочем, сюда и пройти-то можно только в сухую погоду: в остальное время есть реальный шанс переломать ноги на скользких старых булыжниках.
Сейчас солнышко светило вовсю, под ногами ничего не хлюпало и не скользило, так что ровно через положенные две тысячи шагов я остановилась перед ажурными коваными воротами, запертыми на солидный замок. Сбоку, за густым кустом шиповника, притаилась небольшая калитка, которой в прежние времена, видимо, пользовались слуги.
За створками просматривался замковый двор, сейчас густо заросший яркими одуванчиками и какими-то синими цветочками, название которых я никак не могла запомнить.
Нашарив в кармане ключ, я открыла недовольно скрипнувшую калитку и шагнула на территорию замка. За прошедшие годы я бывала здесь десятки раз и не уставала удивляться непередаваемой красоте серых стен, словно взлетающих в небо, стрельчатых окон, украшенных витражами в изящных переплётах, барельефам в виде растительного орнамента…
Наверное, когда-то в строительство замка вложили душу, сердце, мечты о большой и дружной семье, которой будет хорошо в этом защищённом от всех напастей доме. Но что-то пошло не так, и вот уже несколько десятилетий в замке никто не жил.
Я
