листья расслаиваются. Но сейчас ползать с факелом около клетки не с руки.
– Мне тут и со своим-то ножом, – Крил старательно перепиливал листья изнутри, пока Конопатая занималась тем же снаружи, – времени надо как на подъем и спуск по секвохе. А с твоим камешком…
– Сказала же – нет ничего другого. Режь и не болтай. А то Нудила скоро хозяйство свое отогреет и вернется.
– Слушай, Нудила твой и так вернется, всех поднимет. Не успеем мы далеко убежать. Надо его оприходовать.
Она замерла, повернула голову к костру.
– Он уже идет! Злые ветры! Вот сейчас и попробуешь, великий оприходовальщик… Пили быстрее!
И сама с утроенной энергией взялась перетирать камнем листья.
– Эй, кто там? Ты чего делаешь? А ну отойди от клетки!
Тот, которого девчонка назвала Нудилой, поднял было клинок, но, увидев знакомое лицо, опустил.
– Конопатая! Нечего здесь ошиваться. Вот расскажу завтра кому…
Она приблизилась к нему вплотную и вдруг выкинула вперед тонкую руку, сжимающую кухонный камень. Метила лезвием по горлу, но опытный охотник успел отпрянуть.
Крил понял, что он должен выбраться немедленно, помочь ей, иначе всему делу конец. Пожалуй, за это еще и передумают, не отдадут на сжирание муравьям, а чего похуже нафантазируют. Выругавшись, он два раза пнул стенку из прутьев, но она не поддавалась, лишь отходила на два кулака. С остервенением стал бить по засохшим, одеревеневшим листьям болотной травы.
Отступая, Нудила едва смог удержаться на ногах. Конопатая пнула охотника в грудь и он все-таки свалился спиной на землю.
– Тоже в муравейник захотела, тварь? – процедил со злостью.
Камень воткнулся в землю – там, где мгновение назад была его голова. Но охотник уже стоял на ногах, готовый ударить хрупкую противницу клинком. Что-то его останавливало, какие-то последние, ничтожные капли сомнений.
Преступные замыслы Конопатой очевидны, вина ее не требует доказательств. Но убить? Жалкую недоросль, которую и мужику еще отдавать нельзя? К тому же не чужую, из своего гнезда. А потом скажут «не сумел справиться, скрутить девку». Он в гневе сжал зубы.
Сделал ложный выпад, обманул, выбил из руки Конопатой ее убогое оружие. Подальше отбросил и свой клинок – чтобы не мешал. Девчонку схватил за шею, повалил.
– Дальше что, бесовка? – пальцы его давили, не позволяя ей дышать.
Но и она не сдавалась: протянула руку, впилась ему в глаз.
– А-а-а!!!
Охотник отпустил Конопатую, закрыл лицо ладонями, перекатываясь по земле. Девушка встала, быстро нашла его оружие. И крик боли почти сразу прервался, стал хрипом, после которого – тишина.
Не стоило рассчитывать, что Нудилу никто не слышал. Да, хижины стоят в стороне, но больно уж громко он орал. Да ведь есть и другие, кто не спит, стоит в карауле на подступах
