как в коридоре. Красивое кресло в гостиной и кровать с балдахином в спальне. Варфоломей кивнул девушке с ключами:
– Спасибо.
Она ушла, он принялся осматривать места, которые почему-то считают потайными и прячут там, что должно быть скрыто от глаз. Заглянул за гардины, поднял матрац, попробовал отделить подушки у стульев. За зеркалом, вентиляцию, даже проверил верхние торцы дверей, хотя это место уже для профи… всё чисто. В шкафу спальни одиноко висел модный галстук. Золото и косые чёрные полоски. Необычно то, что к нему прилеплена маленькая, золотая розочка из такой же материи. Свернул, положил в бумажный пакет.
Михаил стоял у окна, смотрел на башни Кремля, которые заносило снегом.
– У него в комнате и не было-то ничего. Одна сумка с барахлом, пустые бутылки. Извини, ты опоздал, я сам проследил, чтобы в мусор пошло.
– Миш, мне говорили у вас клопы и тараканы? А здесь шикарно!
Михаил коротко хохотнул.
– Субподряд.
– А человеческим языком?
– Некоторые номера сдаём на год, подрядчик делает ремонт, сам сдаёт по своей цене. Нам заботы нет, всё заплачено, мы только горничных посылаем. Хочешь с ними о нём поговорить?
– Ну нет, завтра по всей Москве разнесут. Сам поговоришь?
– Неа, и не проси.
– Кто субподрядчик?
– Какая-то фирма, мебелью торгуют.
– То-то смотрю мебелишка итальянская.
Спустились, шли полутёмными служебными коридорами мимо табличек «бельевая».
– Кастелянша ваша… окна её комнаты во двор выходят?
– Она не из комнаты, покурить выходила, оттуда и увидела.
– Покажи, где у вас курят.
По обшарпанной ковровой дорожке подошли к стеклянным дверям служебного подъезда.
– Вот тут. У двери урна, они и смолят. Ещё сказала «кто-то там шуганулся маленького роста, вся в чёрном.»
– Глазастая твоя кастелянша, через кусты особо не разглядишь. А чего это она сказала «вся»? Может это мужик?
– Оговорилась наверное, ночью, да в чёрном, маленького роста. Хотя кто их знает, у баб чутьё.
– Выйди, встань, где жмур лежал, я гляну.
Михаил открыл дверь своим ключом. Пробрался через кусты, помахал оттуда руками. Варфоломей посмотрел через дверь, там, где ряд кустов прерывала скамейка, чернела фигура Михаила.
– Постой минутку!
Михаил молча наблюдал как Варфоломей ходил вокруг ёлок, определил место, где предположительно мог стоять Игорь. Остановился, складным ножом поковырял кору. Показал отверстие, затянувшееся смолой.
– Вижу, входное.
– Достать бы пульку.
– Ну щас! Срубим тебе ёлочку. Идём отсюда, от греха подальше.
– А о выстрелах никто не говорил? Стены вокруг, должно быть эхо.
– В кабаке, на первом этаже танцы-шманцы, музон заказывают. До десяти, а иногда и до двенадцати. От них погуще, чем стрельбы звук. Да и эти… петарды, все привыкли, они ж как дети, когда нажрутся.
Зашли
