я, это мама настояла на том, чтобы я всегда носила с собой бутылку воды, она прослушала передачу о том, что вода – это жизнь, и усиленно выполняла все рекомендации. Надо же, в кои-то веки пригодилось!
Ираида вцепилась в бутылку, как будто пробыла в пустыне дней десять, выхлебала одним махом половину, потом закурила, причем, что характерно, разрешения не спросила, из чего я сделала вывод, что она пришла в себя.
Так и оказалось, потому что после перекура она позвонила сначала прорабу, а потом – начальнику. Вот тут я отошла в сторонку, поскольку слушать ее цветистую ругань мне было неинтересно. И это еще были относительно приличные выражения, обычно наша Бастинда и матом не брезгует.
Я достала телефон и обнаружила там пять или шесть непринятых звонков от мамы. Меня кольнуло беспокойство: что-то явно случилось. Я упросила Ираиду Павловну ехать отсюда к цивилизации, не дожидаясь прораба, она открыла было рот, чтобы произнести свои обычные хамские речи, но своевременно одумалась, прикусила язык и тронула машину с места.
Мужчина неопределенного возраста, в черных очках, с коротко стриженными белыми волосами подошел к трансформаторной будке, огляделся по сторонам и открыл железную дверцу с изображением черепа и грозной надписью: «Высокое напряжение. Опасно для жизни».
За дверцей оказалось хитросплетение разноцветных проводов. Мужчина без опаски взялся за эти провода и потянул в сторону, как дверцу шкафа-купе.
Провода вместе с задней стенкой отодвинулись, и за ними оказалась уходящая под землю железная лесенка.
По этой лесенке мужчина спустился, открыл еще одну дверь – она была заперта на ключ, нажал на кнопку выключателя.
Вспыхнул свет.
Мужчина находился в обычной, скудно обставленной комнате без окон.
Здесь были рабочий стол с компьютером, пара стульев, небольшой шкаф, узкая кровать, еще один стол, на котором стояли электрический чайник и кофеварка. Был еще отгорожен уголок, где помещались душ и унитаз.
Первым делом мужчина заправил кофеварку, засыпав в нее двойную порцию кофе. Когда кофе был готов, он выпил его двумя глотками, затем сел за рабочий стол, поставил перед собой настольное зеркало, снял темные очки.
В зеркале отразилось худое костистое лицо с пугающе белыми глазами без зрачков.
Мужчина усмехнулся и вынул белые линзы.
Теперь глаза у него были обыкновенные, блекло-голубые, с обычными круглыми зрачками. И все лицо его при этом утратило свою пугающую загадочность.
Мужчина провел длинными пальцами по лицу, как бы снимая с него усталость.
Затем он выдвинул ящик стола и достал оттуда резную шкатулку из темного дерева. Открыв эту шкатулку, он достал из нее четыре вещи – толстую старинную книгу в потертом кожаном переплете, на каком-то загадочном древнем языке, старинный серебряный канделябр на две свечи, хрустальный шар размером с теннисный мяч и массивный серебряный перстень.
На этом перстне был выгравирован странный символ – восьмиконечный
