подделался он под ее тон.
– Марьяна сейчас приберет в комнате, и сможешь перейти туда. Сегодня утром Марьяна не будет спать. Ей нужно сходить в город за покупками. А ты можешь тихонько там посидеть.
– Спасибо.
– Что это ты за все благодаришь? Марьяна не привыкла к благодарностям. Благодарят только за что-нибудь большое.
За что, к примеру? – хотел спросить он, но промолчал.
Он пил теплое молоко, и с каждым глотком чувствовал, как жажда, мучившая его с момента пробуждения, проходит. Тем временем Марьяна прибрала в комнате, накрасилась, сменила блузку, и когда вернулась к нему, была уже другой: у нее было открытое, озаренное улыбкой лицо довольной женщины.
– Кутенок милый, Марьяна запрет комнату, и если кто-то постучит в дверь, не отзывайся.
Марьянина манера говорить о себе в третьем лице забавляла его. Ему не приходилось слышать, чтобы люди так говорили. Марьяна снова повторила свой наказ: «Если постучат в дверь, не отвечай. Смотри не ошибись, слышишь?
Иногда Марьяна говорит с ним по-немецки, на ломаном языке, немного похожем на детскую речь. Несколько раз его подмывало поправить ее ошибки, но он чувствовал, что Марьяне это не понравится.
Перед уходом она сказала:
– Если проголодаешься, поешь бутерброды, что лежат на тумбочке, они вкусные, – вышла и заперла за собой дверь.
Он остался на месте, и на миг ему показалось, что его предшествующая жизнь переместилась в мир снов и стала далекой и недосягаемой, а действительность состоит теперь из чулана, Марьяниной комнаты и самой Марьяны.
Эта мысль пронзила его, и Хуго одолела острая тоска – а за ней сразу пришла жалость к себе.
А потом он рухнул на пол и расплакался. Рыдал Хуго долго. Плач переполнял его, и он ощущал холодные стены одиночества. Постепенно рыдания перешли в прерывистые подвывания собачки, которую вышвырнули из теплого дома в конуру.
От всего этого плача он уснул на полу и настолько ничего не чувствовал, что даже приход Марьяны его не разбудил. Только когда она тронула его за ногу, он встрепенулся и понял, что спал.
– Мой кутеночек уснул.
– Я спал… – пробормотал он.
– Сейчас принесем тебе горячего супу. А почему бутербродов не поел?
– Я спал, – повторил он, пытаясь полностью пробудиться.
– Кто-нибудь стучал в дверь?
– Я ничего не слышал.
– Спал мой миленький, спал как убитый, – сказала она и расхохоталась.
Тут же сходила и принесла ему суп и две котлеты. Хуго ел, сидя на полу, а Марьяна уселась на кровать и наблюдала за ним.
– Сколько тебе лет, миленький? – спросила она, забыв, как видно, что уже спрашивала.
– Одиннадцать, недавно был мой день рождения.
– Ты выглядишь постарше своих лет.
– Когда
