развод дал мне моральный покой. И хоть с детьми мы иной раз простой белый хлеб считали большой редкостью, зато ни одна скотина не орала из комнаты, чтобы я принесла ужин в постель. Потому что, видите ли, ему хреново и он болен. «Болел» он тоже весьма своеобразно: с утра до вечера валяясь на кровати, а ближе к ночи шустрым зайцем убегая за пивом с водкой в магазин и до полуночи, а то и дольше, зависая с алкашами в ближайшем палисаднике. Но теперь, слава богу, всё закончилось: его нет, с кредитами я расплатилась, сын закончил учёбу и пошёл работать, старшая дочь рванула в колледж (правда, после того, как я её пилила целый год – не могу я всё на себе тащить: либо пусть учится, либо работает, а лучше и то, и другое), младшая, наконец, определилась, в какой ей кружок записаться, и несколько лет назад у меня появился приходящий любовник из другого города. То, что он живёт не рядом, имеет свои плюсы: не маячит назойливо перед глазами, не устраивает капризов с барскими замашками, чтобы я бежала к нему по первому его зову, не привередничает, не истерит по пустякам. Да и вообще встречались мы не так часто, чтобы надоесть друг другу. До этого лета вместе мы проводили только редкие выходные. И то, иногда только субботы. А тут – десять дней вместе, да ещё на море! Чтобы не напугать Володю своей экспрессией, я сдержанно похвалила его за заказанные билеты в купе, в котором я никогда не ездила, потому что вообще в жизни никуда не ездила. Если только в детстве. Но это было так давно, что я уже не помню. Слова мои были сдержанны, хотя я хотела повиснуть у него на шее и зацеловать до изнеможения, вопя во всё горло от радости. Однако в тот же вечер я отблагодарила Володю весьма существенно: после нашей постельной баталии он был усталым и выжатым, как лимон, но довольным, как кот, нажравшийся сметаны. И на следующий день мы уже обживались в купе поезда, едущего к тёплому морю.
Когда мы расположились, Володя запер дверь, а я быстренько стянула с себя платье. Глядя на меня, он стал судорожно стаскивать с себя футболку. Со штанами я ему помогла и, позабыв про всё на свете, мы стали целоваться, как одержимые. Я не заметила, как поезд тронулся. Надо же, это был мой первый секс в поезде.
Отдышавшись, мы продолжили обустраиваться, постоянно целуясь, как расшалившиеся подростки.
Застилая постель, я посмотрела на свою, потом на его.
– Ну почему в купе не предусмотрена двуспальная кровать? – вдруг вырвалось у меня. – Я так хотела бы заснуть у тебя под бочком и проснуться с тобой рядом! – Я залезла под простынку и потянула за собой Володю.
Он улыбнулся, целуя меня в шею.
– Ехать всего пятнадцать часов, – шептал он мне в волосы, целуя ушко. – Из них хотя бы восемь надо поспать. А ещё время на поесть и умыться…
– Я поняла. Не будем терять время.
И я скинула со своего обнажённого тела простынку…
