Обессиленная палата лордов не могла противостоять ему, и тогда на короля насели консерваторы, которых возглавил Эндрю Бонар Лоу (1858–1923). По их словам, в случае принятия закона Георгу, а с ним всему институту монархии грозило возмущение английских патриотов и протестантского Ольстера. Заговорили о роспуске парламента и даже помянули добрым словом Кромвеля – в присутствии самого короля! Возразить ему было нечего: пресловутая ответственность перед конституцией сковывала его по рукам и ногам. Вопрос о гомруле пришлось отложить в связи с Первой мировой войной (1914–1918), а с началом национального восстания в Ирландии (1916) он утратил свою актуальность.
Англичане до сих пор верят, что их страна меньше всех других европейских держав, кроме России, была заинтересована в войне, развязанной исключительно немцами, рвущимися к мировому господству[30]. Это был мощнейший патриотический психоз за всю историю Великобритании, превзойденный лишь во время второй войны с Германией. Люди с немецкими именами, несмотря на долгое проживание в стране и незапятнанную репутацию, объявлялись изменниками и без всякого суда подвергались тюремному заключению. Шпионов ловили во всех углах королевства. В 1915 г. самовлюбленный радикал Дэвид Ллойд Джордж (1863–1945), заступивший на пост национального лидера, предложил королю подать пример народу и на время войны отказаться от употребления алкоголя. Георг V и королева Мария Текская серьезно ограничили себя в еде и вине, но вскоре стали замечать усмешки окружающих и поняли, что их попросту «подставили».
При этом военная доблесть ценилась лишь в среде аристократов и джентри. После ряда поражений правительство либералов ввело всеобщую воинскую повинность, позабыв о заветах своих учителей, проклинавших Иакова II за его попытку создать регулярную армию. Ллойд Джордж попытался научить офицеров воевать, переключив их внимание с Западного фронта на Ближний Восток. Тем же занимался Уинстон Черчилль (1874–1965) вплоть до катастрофы на Дарданеллах. Однако победа была достигнута на западе.
Война существенно изменила состав палаты лордов. За девять лет премьерства Асквита звание пэра было присвоено в девяноста случаях, и почти столько же пэров появилось за шесть лет премьерства Ллойд Джорджа. Титулы даровались теперь не за политические заслуги перед той или иной партией, а за крупные взносы в партийную казну. Маркиз Керзон с детской непосредственностью заявлял: «Так же как солдат отдает государству свою храбрость и доблесть, художник – свой талант, капитан индустрии – свою энергию и предприимчивость, а человек науки – свои изобретения, так и богатый человек отдает на благо страны свое богатство, которое зачастую является его единственным достоянием»[31]. В итоге Ллойд Джордж заставил короля осыпать титулами промышленников и финансистов: 26 из них стали пэрами, 130 – баронетами и 481 – рыцарями.
Кто же были эти замечательные люди, заботящиеся о благе страны? К примеру, 3 июля 1922 г. по случаю дня рождения короля
По-видимому, при оценке виновности того или иного государства в развязывании войны факт ее объявления в расчет не принимается. Мы говорим о «вероломности» нападения Гитлера на СССР, англичане же спокойно реагируют на то, что их страна дважды
Последние слова, возможно, содержат скрытую иронию. Не столь уж наивен был Керзон!
