И пока я вынужден терпеть ее и изображать из себя покорного раба и готового на все телохранителя, прошу: уладь все свои недопонимания с леди эль-Берссо, иначе ваша обоюдная ненависть может дорого обойтись нам обоим.
– Я никогда не смешиваю личное и работу, – проговорил Берингер, снова отворачиваясь к окну, – и не думаю, что теперь Джина подойдет ко мне ближе, чем на милю. Она считает меня мерзавцем, и меня это вполне устраивает. Во всяком случае, это не твоя головная боль, Аарон. Все, что мне от тебя нужно – информация.
– Буду надеяться, что скоро наше сотрудничество подойдет к концу. Ты же выполнишь свою часть сделки? Отпустишь меня?
Берингер усмехнулся.
– Но кое-что тебе придется для меня сделать, – заявил он с уверенностью, которая заставила наемника из клана темных ветров понервничать. – А после можешь катиться хоть к самому дьяволу.
– Всегда ценил твою прямолинейность, – язвительно отозвался телохранитель, направляясь к двери.
После того, как за Аароном захлопнулась дверь, Берингер долго не отходил от окна, глядя на зачинающееся в сердцевине горизонта утро. Наемник был прав в том, что касалось своевольной девчонки из Хоупса. Негоже взрослому мужчине, который был в браке, тягаться с юной леди только по той причине, что она его чертовски раздражает. Слишком много в ней черт, схожих с чертами Стеллы. Слишком много того, что он презирал в женщинах. И слишком много притягательности и природного женского очарования!
Но эта очаровательная молодая женщина все-таки пошла к Эдмунду. И захватила бутылку вина, чтобы разрядить обстановку и весело провести время. Недолго она горевала о своем возможном бесчестии, когда на горизонте замаячил шанс надеть на голову корону.
В дверь покоев постучали и, не дожидаясь реакции хозяина, в комнату влетел Аарон.
– Пришлось вернуться, – кратко бросил он на вопросительный взгляд Берингера, – вот смотри, – и поставил на стол бутылку.
– Не с кем выпить?
– В вино подмешано снотворное. Доза такая, что хватило бы усыпить половину Хегея.
– Хочешь сказать, что это то самое вино, которое взяла с собой Джина в покои Эдмунда? – тихо рассмеялся советник, приходя к мысли, что ситуация все-таки вышла из-под контроля.
И как эта семнадцатилетняя девчонка с такой легкостью обставляет человека, для которого охрана наследника – цель всей гребанной жизни?
– Тебе это кажется смешным, Райт? – наемник недоуменно выгнул бровь.
Недолго думая, Берингер схватил бутылку и, пройдя мимо Аарона к выходу, бросил через плечо:
– Возвращайся к себе.
Мысль, заставившая его – рассудительного человека – броситься в покои девушки, была сама по себе преступлением. Хотел он увидеть ее? Да. Увидеть страх в ее глазах? Да. И это то самое обстоятельство, которое вопреки всему влекло его к этой девчонке. Он хотел видеть ее слабой, беззащитной, трясущейся от страха и нуждающейся в опеке. Хотя, с другой стороны, он не хотел видеть ее вообще. И желание, обуявшее
