заплатить.
Как бы ни ярились рассветные ведьмы и колдуны, их чары проигрывали в силе полуночной – уж кому, как не Морриган, об этом знать. Дану запрещала причинять своей магией боль и разрушения. Многие пытались обойти запрет, но ничего не вышло. Исключением оказалась разве что плеть-молния.
Морриган до сих пор не понимала, как колдунам удалось превратить стихию в оружие. И судя по тому, что огненные или ледяные плети все еще не в ходу, повторить этот, возможно, случайный, успех никому еще не удавалось.
Иногда такое положение вещей даже… злило. Будь рассветная магия сильней и разрушительней, такие, как Морриган, не искали бы могущества в полуночной. Но будь рассветная сила смертоносной, богине-матери, источнику жизни, принадлежать она не могла.
Неудивительно, что большинство лордов-отказников – рассветные колдуны.
Дом Риволь, глава – Тиира. Судя по записям – аниморф. Любит форму полярной медведицы больше человеческой.
Морриган покачала головой. С этими аниморфами та еще путаница. Завидишь медведя, бежишь от него со всех ног, а он оказывается прирученным лесными ведьмами и безобидным, как котенок. Или вовсе анимагом, который заблудился в лесу и решил спросить дорогу, а перевоплотиться забыл. А бывает, примешь невероятную пуму за красавицу-аниморфа, а потом залечиваешь травами и заклинаниями раны от звериных когтей.
Дом МакРори, глава – Тара. Колдунья истины, чтица по крови. Сильная чтица, говорят, но что дает эта магия в террариуме, который представляет собой Пропасть? Разве что понимание истинных мотивов друзей и врагов.
Дом Маалон, глава – леди Ханна, ведьма пути. Дом Бакли… Любопытно, специализация не указана. Дом Даффи – то же самое. Секреты, секреты… Были среди отказников и полуночники: наверняка слабые колдуны хаоса, веретники и колдуны крови.
Раздался короткий стук в дверь, спустя мгновение в комнату заглянул Дэмьен. Он сбрил отросшие виски, обнажая рунические татуировки под темным ежиком волос. Облаченный в неизменную черную кожаную куртку, оперся о дверной косяк и сложил руки на груди. Пожалуй, больше всех его татуировок Морриган нравились самые вызывающие – змеи, головой касающиеся фаланг средних пальцев. На одну из них она и смотрела, пока насмешливый голос не вернул ее к действительности:
– К тебе пришли.
– Не припоминаю, чтобы заводила здесь знакомства. Кто?
– О, это тебе лучше увидеть самой.
Морриган прищурилась, настороженная странной интонацией в голосе берсерка. Хотела расспросить поподробнее, но отвлек стук в окно. Она обернулась, ожидая увидеть Бадб. За стеклом зависли похожие на бабочек призрачные создания. Первая партия выпущенных на волю морфо успела насытиться слухами.
Впорхнув через открытое для них окно, призрачные слухачи закружились у лица Морриган, настойчиво требуя внимания.
– Та-ак, – протянула она, – хорошо. А как тепе… Ай!
Не
