по ходу дела просматривая программку.
«Ромео и Джульетта – значилось в заглавии, – автор: Уильям Шекспир, исполнители: актеры театра “Глобус”. Пьеса в двух действиях».
Уильям не написал, будет ли это комедия или трагедия, и хранил стойкое молчание по этому поводу. Как он и рассчитывал, в первом действии актеры веселили публику на славу. Конфликт между двумя итальянскими семьями, не дававший нормально встречаться двум влюбленным, вначале совсем не предполагал трагической развязки. Молодые люди тайно встречались, им помогали друзья и слуги, как это чаще всего и бывало в пьесах такого рода.
В перерыве Элизабет приветливо помахала рукой Уильяму. Граф оставил ее ненадолго и подошел к своему другу:
– Я думал, ты напишешь что-то более романтичное. Более трагическое, что ли, – с укоризной произнес он. – Я не предполагал, что ты будешь писать комедию. Уильям, мне хотелось заставить Элизабет рыдать в моих объятиях после спектакля. А она смеется и радуется каждой сцене, как ребенок.
– Не торопись, – грустно ответил Шекспир, – все еще впереди. Будет тебе и трагедия, и слезы.
В конце второго действия публика прикладывала платки к глазам. Как и обещал Уильям графу, трагедия началась практически сразу. Нелепые совпадения, которые довели влюбленных до могилы, вызвали в зрителях такую бурю эмоций, что в самом конце некоторые дамы даже упали в обморок.
Элизабет не сдерживала слез.
– Как это ужасно, – повторяла она, проходя в замок к накрытому столу, – как ужасно. После такого совсем не хочется даже притрагиваться к еде.
Несмотря на весь трагизм разыгравшейся перед ними сцены, гости не без аппетита приступили к трапезе. Уильям с удовольствием ловил на себе время от времени заинтересованные взгляды француженки. Отбить Элизабет у графа ему и в голову не приходило, но успех пьесы окрылял и давал надежду хоть на каплю взаимности с ее стороны.
В последующие дни Уильям все больше проводил времени дома или в театре. Возвращаться к графу не хотелось. Он боялся выдать ненароком свои чувства, посмотреть неподобающим образом в сторону возлюбленной Генри Ризли, сказать что-то, выдающее его с головой. Но вскоре ему принесли записку, дурманяще пахнущую духами:
«Вы давно не появлялись у графа. Я скучаю. Элизабет».
Уильям перечитывал несколько слов, написанных маленькой женской ручкой, и не знал, как ему поступить в сложившейся ситуации. Конечно, граф не был ему другом в полном смысле этого слова. Конечно, он не давал ему клятвы верности. Тем более, он не брал на себя обязательство не влюбляться в Элизабет Вернон. Но стать соперником графа? Уильям даже представить себе не мог, как он осмелится ухаживать за женщиной, которую так любил граф.
Тем удивительнее было событие, произошедшее сразу после этого. За запиской Элизабет последовала записка от Генри:
«Мой друг, извольте все-таки явиться ко мне в замок. У меня в гостях бывает известная вам
