девушки-красавицы! – к колдуну пробрался градоначальник. – Филипп Дронович, не хотите перекинуться в дурака?
– Муж имел в виду не желаете ли сыграть с нами в карты, Филипп? – пришла на помощь мужу Тонечка. Она кивнула в сторону столика, где уже расположилась компания.
– С удовольствием. Барышни, прошу великодушно простить меня.
Филипп покинул общество прилипчивых поклонниц.
Проведя в компании Ганны еще полчаса, Тиса уже подумывала покинуть с Лисовыми этот «праздник», но неожиданно за окном зашумел дождь. И Самуил Горчак привлек внимание всех присутствующих – землевладелец бросился к игральному столу с воплем:
– Любезнейший сударь наш, Филипп Дронович! Дождь! Дождь начался. Помогите, замучились с ним! Разгоните тучи!
Все подхватили просьбу. Вэйн согласился без особого энтузиазма, оставив недоигранный кон.
Через пять минут вся компания как горошины из стручка выкатилась на террасу первого этажа. Столпились. Колдун открыл саквояж и вытащил из него трубку, встряхнул, и она вмиг разложилась в нечто похожее на пюпитр. На него он водрузил также вытащенную из багажа толстую книгу, судя по свежей краске непонятных букв на листах – новую. Вэйн внимательно поглядел на небо, туда, где сошлись два здоровых сизых облака. Затем минуты три листал книгу, бурча что-то под нос. «Вот!» – поднял он взгляд на публику.
– Попрошу отодвинуться подальше. Вэя – дело опасное. Непредсказуемое.
Все в ужасе сделали два шага назад. Филипп эффектно вознес в небо жезл с лазуритом и, заглядывая в книгу, зашептал неразборчивые слова. Трость заходила в его руке как палочка дирижера, описывая круги и восьмерки. Войнова услышала девичьи восторженные вздохи.
– Ажб пероссо мольор, – громко начал колдун на мертвом древнем языке, затем перешел на неслышный шепот.
– Исчезают! – долговязый слуга поднял указательный палец в небо.
– Блажен, кто верует, – пробурчал Витер.
Но тучи действительно будто раздвинулись. Слегка поредели, стали уже не такими сизыми.
Вэйн быстро перевернул страницу, продолжая читать дальше.
Облака притянулись друг к другу, слились в одну тучку, и полил дождь. Погодник с недоумением поднял глаза к небу.
– Как же это? – обернулся он к промокшей публике.
Флор Лопухин хмуро скрестил руки на груди.
– Подождите, – спокойно сказал Филипп. – Это недоразумение.
Он снова обратился к книге. Потом облегченно выдохнул:
– Господа! Листы склеились.
Это было сказано так искренне и приправлено столь очаровательной улыбкой, что зрители рассмеялись. Публика выбрала следующую тучку для эксперимента. И на сей раз у чудесника все прошло гладко: облако рассеялось и под гром аплодисментов ярко засветило солнце. Великолепное завершение дня.
Глава 9. Нора под старым дубом
Камилла обернулась на робкий стук в окно и всплеснула руками:
– Платон
