обедайте, – услышал он.
…Молча, тихо, робко они усаживались вокруг костра, проведя вечную грань между собой и Учителем. Невозможность коснуться Его, осознание того, что Он – Сын Божий, сковывала их и наполняла сердца ужасом и радостью. Робко, очень робко они сели вокруг костра. Даже глаз не пытались поднять.
Тогда Иисус подошёл к костру, взял оттуда рыбу и дал Иоан ну, затем Нафанаилу, Петру, Иакову, Фоме… Он обхо дил всех по кругу, они молча принимали рыбу. Хлеб и рыбу. Боясь просыпать крошки, жевали медленно, с трудом глотали и уже не сводили глаз с Учителя.
Он задумчиво ворошил огонь.
– Симон Ионин, – прозвучал голос.
Он всё не отрывал взгляда от огня.
Пётр напрягся и тоже уставился в костёр. И вдруг вспомнил своё отречение, другой костёр, пение петуха…
– Симон Ионин, любишь ли ты Меня больше, нежели они?
– Так, Господи, – ответил Пётр. Он положил остатки ры бы перед собой и поднял страдальческий взгляд на Иисуса. – Ты знаешь, что я люблю Тебя.
– Паси агнцев Моих, – проговорил Иисус, глядя на Петра.
Иоанн, как и Пётр, положил перед собой рыбу и глядел на Господа, ожидая, что Тот сейчас заговорит и с ним.
– Симон Ионин! Любишь ли ты меня?
– Так, Господи. Ты знаешь, что я люблю Тебя, – тихо, буд то через силу, ответил опять Пётр.
– Паси овец Моих, – проговорил Иисус.
Пётр никак не мог понять, смотрит ли на него Господь или нет. Вода сверкала за спиной Иисуса, в воде играло солнце, и казалось, что ослепительный свет исходит от лика Учителя.
– Симон Ионин! – раздалось в третий раз. – Любишь ли ты Меня?
Пётр страдал. Его Господь сомневался в нём.
«Как же это случилось? Как я мог? Если бы сейчас… Вот сейчас я готов и не дрогну… Пусть на крест! Вместо Него! Или как Он…»
– Господи! – от всего сердца произнёс Пётр. – Ты знаешь, что люблю Тебя.
– Паси овец Моих.
Теперь было ясно видно, что Иисус внимательно смотрит даже не на него, а сквозь него, и Пётр непроизвольно поворачивался к Нему то одним боком, то другим, давая возможность разглядеть все уголки своей души. Ему нечего было скрывать.
– Истинно, истинно, говорю тебе, – проговорил Иисус, наклонив голову, – когда ты был молод, препоясывался сам и ходил куда хотел, а когда состаришься, то прострёшь руки твои, и другой препоя шет тебя и поведёт куда не хочешь.
Пётр не силился понять, он только знал, что Господь простил его, недостойного, слабого ученика. Чёрные глаза плавали в слезах, как две огромные рыбы в озере.
Иисус встал и, обернувшись к Петру, промолвил:
– Иди за Мной.
Пётр двинулся следом, не спрашивая, куда, зачем… Он шёл, ступая по камням, боясь ненароком отстать от Учителя, шёл, как послушная овца за пастырем… И вдруг, обернувшись, увидел, что Иоанн тоже тихо идёт за ними.
– Господи! – сказал Пётр, обращаясь к Идущему впереди. –
