на друга.
А деревня между тем прямо «таяла на глазах» – люди разъезжались в разные стороны. Начальная школа, клуб, фельдшерский и ветеринарский пункт исчезли! Осталась почта, да маленький магазинчик, в который раз в неделю из района завозили хлеб, крупу, спички, соль и сахар. В деревне осталось не более тридцати семей. И те подумывали об отъезде!
Задумался об этом и Захар с Лукерьей!
Как-то рано утром Захар с женой услышали душераздирающие крики. Они выскочили во двор. И сразу к их избе подбежала растрёпанная Агафья. Она кричала и рыдала:
– Захар! Спасай! Братья дерутся насмерть!
В несколько прыжков Захар заскочил во двор Акима! На земле с рычанием и матом катались, дрались и хрипели оба брата! Они пытались задушить друг друга. Захар мгновенно схватил ведро – оно стояло полное на краю колодца, который был недалеко от избы Акима, и окатил холодной водой обезумевших братьев. Еле растащил их в разные стороны!
После этой драки Лукерья сказала мужу:
– Знаешь? Надо скорее уезжать отсюда! Поедем к сыновьям в город. Надо избавляться от живности. С этими малахольными братьями недолго до беды!
Захар миролюбиво ответил:
– А что они нам? Пусть живут, как хотят. Мы к ним не лезем, да и они не шибко любят других. Но ты права! Постепенно надо выводить живность. Сразу за год это не сделаешь. Годика три, давай, ещё поживём, а потом тронемся. Лишь бы не заболеть за это время! А то до больницы полсотни километров. А дороги практически нет. Только по зимнику на корове в район можно проехать.
Лошадей и ездовых быков тогда ни у кого не было. Деревенские мужики ездили за дровами в лес, да и за сеном в поля, где с лета стояли их стожки, на коровах, запряженных в сани.
Лукерья согласилась:
– Хорошо! Поживём пару-тройку годиков. Да, Захар! Ты же помнишь, что в ноябре к нам приедет сынок за клюквой. Надо больше её в этом году набрать. Тебе придётся одному трудиться! Ноги у меня отказывают. А до клюквенных болот топать семь- восемь километров.
Наступил октябрь. Захар уже дважды ходил на Каурушинские болота за клюквой. Она в этом году не уродилась. Встречал он там деревенских мужиков и баб, а также обоих братьев-соседей. Уже в конце месяца, когда перестал лить нудный холодный дождь, и выглянуло солнышко, Захар пошёл на клюквенные болота в третий раз. По пути его обогнали оба соседа. Шли братья, конечно, не вместе. Сначала сзади запыхтел Аким. Обогнал Захара – сдержанно кивнул головой и поздоровался. Вскоре свернул с тропинки. Через несколько минут Захара догнал Еремей. Молча прошёл мимо, и тоже вскоре исчез на огромном клюквенном болоте.
Этому событию Захар не придал никакого значения, но пришлось вскоре вспомнить всё в деталях.
Дня через три опять прибежала к ним встревоженная Агафья и заголосила:
– Захар!
