С чувством времени у Надежды Николаевны всегда было хорошо, так что она не открывая глаз определила, что утро раннее, часов семь или около того. Завтрак в этой богадельне в девять утра, а душ принять она и за десять минут успеет. Так зачем вставать?
– Надежда! Немедленно проснись! – заорал кто-то не своим голосом и сорвал с нее одеяло.
Без одеяла стало некомфортно, и Надежда поняла, что проснуться придется. Она наконец открыла глаза и села на кровати.
Над ней возвышалась подруга Машка.
Очевидно, разуверившись, что Надежда Николаевна проснется, Машка решила применить старый проверенный способ, а именно облить ее водой. Стакан имелся тут же, на тумбочке рядом с кроватью, а Машка стояла с надутыми щеками.
– Ну что случилось? – недовольно спросила Надежда.
Машка хотела ответить, но вовремя сообразила, что не может открыть рот, и с усилием проглотила воду, которая застряла у нее в глотке. Надежда была вынуждена с размаху стукнуть подругу по спине, после чего Машка прокашлялась и плюхнулась на кровать.
– Ну что опять за пожар? – недовольно заговорила Надежда Николаевна. – Почему ты с утра на взводе?
Вид у Машки был ужасный: волосы дыбом, глаза выпучены, спортивные брюки на коленях вытянуты, футболка на животе грязная. По земле каталась, что ли? С нее станется.
– Надя, – теперь Машка говорила тихим прерывающимся голосом, – ты не поверишь, но я видела труп.
– Чей труп? Ты нашла на тропинке дохлую крысу? Или белка прыгнула на провода под напряжением? А вот интересно, с белкой – это несчастный случай или самоубийство?
– Не знаю… наверное, она поскользнулась и упала… голова закружилась, вот и…
– У кого? – Надежда взглянула на подругу в полном удивлении. – У белки?
Надежда Николаевна вовсе не являлась равнодушным, бесчувственным тормозом. Напротив, от природы она была очень неглупа и соображала быстро. Сегодняшний полусонный диалог можно было объяснить только тем, чтоздесь, на свежем воздухе, ее все время клонило в сон. А уж если она засыпала, то должна была проспать не меньше восьми часов, а лучше больше. Да, не зря в советских санаториях тихий час после обеда устраивали даже взрослым.
– Надежда, да очнись же ты наконец! – Машка вскочила и даже топнула ногой от полноты чувств.
Надежда заметила, что брюки у нее сзади разорваны по шву и из этой дыры торчат трусы. Самые обыкновенные дешевые хлопчатобумажные трусы, тоже здорово грязные. Это же надо в таком виде ходить!
– Хватит придуриваться, говорю тебе – я труп нашла! – Машка гнула свое. – То есть не я нашла, а ВВВ!
– Опять ты с ним беседуешь? Противный мужик, лучше с ним поменьше общаться.
– Ты вообще слушаешь, что тебе говорят? Она упала с обрыва! То есть в море не долетела и лежит на берегу… – Машка схватила стакан, стоящий на тумбочке, и одним глотком выпила всю воду.
До Надежды
