месте поспешила за Лорочкой, пока её красноречивые сигналы не считал какой-нибудь другой бабуин!
– М-да… Сложно с тобой по-нормальному.
– Просто держись от меня подальше, и все дела!
– Можно подумать, это я за тобой сюда прибежал, – усмехнулся он, но руку наконец отпустил. – Ладно, иди. Погоди! Ну а почему шимпанзе-то?
– А потому что зоологию изучать надо!1 – пихнула я его и бросилась вниз по лестнице.
– Будут проблемы, звони! – донеслось мне вслед.
Переночевала я у Махи. Собственно, для этого и шаталась по торгушке до последнего.
– Ну это как бы… – недовольно скривилась она на моё появление, но дала войти. – Может, тебе просто денег на такси занять?
– А смысл? Не успею оглянуться, как опять к тебе.
– Но это же не значит, что ты должна у меня поселиться. Сними хату поближе и забудь про «последнюю маршрутку». Какие проблемы?
– Да нет проблем, – как можно жалобнее вздохнула я. – Просто среди ночи это невозможно, а я всё равно давно хотела тебе кухню прогенералить.
– Ладно, – согласилась она. – Тогда ляжешь тоже на кухне, там диванчик раскладывается. Но не бери в привычку, ясно? Я тебе не хостел.
Это было унизительно, хотя и соответствовало моей добровольно выбранной роли человека без лица. И всё же, засыпая после отдраенного до скрипа гарнитура, я не удержалась и пофантазировала на тему того, как Машка случайно узнаёт, что каких-то три года назад её домработница ездила на крутой тачке с личным шофёром и жила в домике сравнимом разве что с небольшим дворцом культуры – с такими же колоннами и хрустальной люстрой почти до пола.
Конечно, толку от того нежданного и недолгого шика-блеска лично мне тогда было мало, потому что друзья-подружки и тусовки мне запрещались в силу возраста, а соседи по посёлку скорее ненавидели… Но об этом Машке знать не обязательно. Просто лично мне никогда и в голову не приходило кичиться своим зажратым положением при резко разбогатевшем папаше. Я, вон, даже уборку в своей комнате до последнего сама делала и прекрасно помнила те времена, когда, после увольнения отца из армии, жили на его смешную пенсию и мамину зарплатку продавца магазинчика у дома. По съёмным квартирам мотались, в списке позорных «несдавальщиков денег» на школьную охрану числилась.
«Наверное, проблема Махи и ей подобных в том, что у них нет таких воспоминаний. Они рождаются сразу с золотой ложкой во рту и полным ощущением, что мир у их ног» – думала я, ютясь на кухонном диванчике. Эта временная постель, как ни странно, была на порядок удобнее, чем моя постоянная в избушке, но сон всё равно не шёл – вспоминались слова Гордеева: «Хочешь сказать, что всё спокойно? Это хорошо, но странно. Не советую расслабляться…»
Расслабишься тут, как же. Может, зря я ему не призналась? Нужно было бы хотя бы потребовать объяснений, куда именно он меня втянул. Как знать, может, мне вообще гораздо выгоднее сотрудничать с его противниками?
Однако, жизненный опыт шептал, что лучший способ избежать проблем – это просто резко залечь на дно. Знаем, плавали.
Мне
Имеется в виду поведение самок шимпанзе в период течки, когда они иногда встают на голову для того, чтобы продемонстрировать самцам свои вспухшие, покрасневшие половые органы, демонстрируя таким образом готовность к спариванию.
