похвастаться?
***
Вторая неделя экспедиции подходила к концу. Лика сидела в кают-компании, жевала тушёнку и косилась на Одинцова. Постарел за эти десять лет, обрюзг, но всё ещё привлекателен. Умён. Этого у него не отнять. Хоть и украл её идеи, довёл их до совершенства. Но почему он водит подлодку кругами в верхнем слое, отчаянно пытаясь найти кита? Это бессмысленно. Пора погружаться на дно.
Одинцов покончил с обедом, элегантно вытер уголок рта платочком, который достал из кармана, и вышел.
– Он был твоим любовником, Лик? – неожиданно спросил капитан.
Анжелика округлила глаза от бестактного вопроса. Да как можно спрашивать такое у девушки?! Но на лице Геннадия Петровича застыло сочувствие, и Лика ответила:
– Да.
– Ты хоть совершеннолетней была?
Лика покосилась на Серого, который шастал по коридору туда-сюда. Не хотелось, чтобы «пара гусей» обсуждала её личную жизнь.
– Он не слышит, – успокоил Геннадий Петрович.
– Зачем вы спрашиваете? – поинтересовалась Лика.
– Хочу составить своё мнение о руководителе миссии.
– И что вы пока о нём думаете?
– Думаю, он скорее шоумен, чем учёный. Если он погонит «Ярину» на третий круг без смены траектории, я всё ему выскажу. Представляю, что у тебя в глубине души творится.
Лика нервно зажала пальцами свою бровь.
– Я поговорю с ним. Нужно уходить на глубину. Тем более «Ярина» на такое способна… И я была совершеннолетней. Роман не так ужасен, как вы думаете.
Лика прошла по узкому коридору, с трудом разминувшись с Сергеем.
– Что вы тут ходите взад-вперёд уже целую вечность? – спросила она с ноткой раздражения.
– Схожу с ума от замкнутого пространства. Хочешь сойти с ума вместе со мной? – огрызнулся фээсбэшник, ударив кулаком о металлическую переборку.
– Мне есть с кем сходить с ума, – съязвила Лика.
Сергей присвистнул.
– А вообще-то не похоже, что у тебя имеется парень. Кажется, ты якшаешься только с теми, у кого жабры.
Лика сжала кулаки. Ничто не обижает сильнее, чем правда.
– Дуй уже к себе, – выкрикнул Арлтан из своей каюты. – Хватит клеиться к биологичке.
– К кому хочу, к тому и клеюсь. Нечего за мной следить своими узкими глазёнками, – окрысился Сергей.
– Да, моя мать калмычка. И что? Низко называть меня узкоглазым.
Лика, пока они препирались, тихонько удалилась. Ну точно: один серый, другой белый!
Девушка подошла к каюте Одинцова и слегка коснулась рукой двери, приоткрыв её. Одинцов сидел на койке, согнувшись в три погибели, и сжимал руками голову.
– Я должна была постучаться, прости… простите, – залепетала Лика.
Роман
