поддерживать форму, чтобы не расползтись по всем направлениям. Рядом с ней переминался с ноги на ногу симпатичный круглолицый мальчишка лет восьми; я бы никогда не догадалась, что это ее сын, если бы она сама его так не представила – ничего общего между ними не было, волосы ребенка были иссиня-черными, маленький носик чуть приплюснут, а глаза выдавали его происхождение – типичные для монголоидной расы глаза, с эпикантусом, то есть складкой кожи у верхнего века. При виде этой парочки все наши встрепенулись, а Скряжников даже попытался приподнять свое громадное тело над стульями со словами:
– Какие проблемы, Танечка – приходите завтра ко мне в офис, там и поговорим.
Танечка нахмурилась, но ей некогда уже было вести бесполезные разговоры с толстым издателем – ее схватила за руку Натали и потащила в наш уголок – тем более что Скряжников и Петров занялись следующим посетителем, оптовиком из дальней провинции. Натали была – само очарование, и по ее поведению я поняла, кто такая наша гостья: это была Татьяна Чернецова, начинающая, но уже модная писательница, и Рукавишникова сделала на нее ставку. Ее первый роман – что-то про любовь и дельфинов – имел достаточно громкий успех.
Натали нас познакомила; рукопожатие у Татьяны было крепкое, почти мужское. Она уселась за наш столик, устроилась поудобнее, раскрыла кожаную папку, которую держала в руках, и разложила свои рукописи и отдельные книжки. Пока мальчик сосредоточенно облизывал эскимо, которым угостил его Баранкин, мы с Натали просматривали то, что она принесла. Меня поразило,, что Татьяна писала совершенно в разных жанрах: на поверхности стола лежала научно-популярная книга о дельфинах, сборник экологических очерков, криминальная мелодрама и любовный роман – покетбук издательства "Греза". Я взяла в руки первые попавшиеся мне страницы и начала читать:
"Ольга Нагаткина всеми своими корнями связана с Кубанью. Ее беллетристический дар не случаен; она происходит из древнего обедневшего дворянского рода Нагаткиных, связанного родственными узами с семьей Аксаковых. Среди ее предков есть еще один литератор – поэт Сергей Марин, друг Дениса Давыдова, адъютант Багратиона и герой войны 1812 года; прославился он в свое время не только и не столько своими сатирами, не пережившими его время, сколько участием в заговоре против Павла I…"
Татьяна отобрала у меня листки.
– Агнесса, извиняюсь, это совсем не то, это попало сюда совершенно случайно.
– А что это такое?
– Это моя биография для издательства "Кубань". Они искали авторов из местных, вот я и решила мимикрировать под казачку…
– И что, вы действительно связаны с Кубанью?
– Да нет, конечно. Единственное, что в этом правда – что моя бабушка во время гражданской войны жила в станице Староминская и казаки не дали ей с детьми умереть голодной смертью. Ну и ее девичья фамилия действительно была Нагаткина.
– А Аксаковы и герой
