для этого интереснейший материал. На Западе ведь где-то так литература и возникала. Из смутных народных преданий, из отрывочных упоминаний в хрониках родились образы короля Артура и рыцарей круглого стола. Цивилизация франков уже в XII веке породила такие литературные памятники, которые и по сей день не утратили своего значения. Достаточно назвать Кретьена де Труа и Вольфрама фон Эшенбаха. Русские почему-то вообще не хотели заниматься литературой.
Академик Дмитрий Лихачёв предложил считать так называемую «Древнерусскую литературу» «Русской литературой XII-XVII веков». Этим проводилась мысль о преемственности, о непрерывном литературном процессе XII-XX веков. Зачем мы так унижаемся, предпринимая жалкие попытки доказать, что «у нас всё было своё». Больше достоинства было бы в том, чтобы со смирением признать – не было у нас литературы до XVIII века. Те образцы древнерусского красноречия, которые скрепя сердце, можно признать за литературу, легко уложатся в один объёмный том. Это то, что мы наработали за 9 веков.
Первые образцы русской литературы, которые начали появляться в XVIII веке, это ученические опыты, тяжеловесные и несовершенные, сегодня уже не имеющие никакой эстетической ценности. И гений Пушкина расцвёл отнюдь не на почве «древнерусской литературы», а на почве литературы европейской. Из «своих» Пушкин мог опираться на Батюшкова, Жуковского, Карамзина, Державина, но это всё его старшие современники, а отнюдь не древние русские авторы.
Великая русская литература появилась лет через сто после начала активного впитывания достижений европейской культуры, и появилась она только благодаря этому впитыванию. А вы когда-нибудь задумывались о том, что вся наша великая литература укладывается в столетний период? Это за тысячу лет государственного бытия.
С изобразительным искусством – та же история. На Руси никогда не было живописи. Надо ли объяснять, что иконопись – не живопись, она имеет совершенно другие задачи и пользуется иными средствами. Живопись робко и несмело начала появляться у нас в XVII веке. При этом на один из первых русских портретов – «парсуну» Скопина-Шуйского без слёз смотреть невозможно. Великая русская живопись появилась только в XIX веке. Понятно, что она опиралась на европейские традиции. Та же история с музыкой и ещё много чем.
И вот теперь представьте себе трагическую растерянность русских интеллектуалов начала XIX века. Они, люди блестяще образованные благодаря знанию европейских языков, хорошо понимают: на Западе – многовековая великая литература, а у нас – первые пробы пера. У нас даже ещё и языка такого нет, на который можно перевести, к примеру, Данте. Вы только вдумайтесь: европейский поэт XIVвека в России XVIII века был вообще непереводим, потому что невозможно изложить «Божественную комедию» языком, извините, Василь Кириллыча Тредьяковского.
В военном деле мы не более, чем ученики Европы, пусть даже и очень способные. У нас полностью отсутствует философия, да и западную мы не хотим осваивать,
