Новому Иерусалиму, но Новый Иерусалим не оторван от огромной русской земли, он с ней связан, и она в него войдёт».
Теперь понятно, в чём была трагическая ошибка наших западников. Они не видели ценности в Православии, не умели по достоинству ценить русскую религиозность и, озираясь вокруг себя, не находили на Руси ничего ценного, ничего достойного внимания. А ведь если исключить Православие, то на Руси, и правда, нет ничего достойного внимания.
Достоевский с возмущением рассказывал о свидании в Баден-Бадене с Тургеневым, который заявил, что главная мысль его романа «Дым» состоит в фразе: «…Если бы провалилась Россия, то не было бы никакого убытка, никакого волнения в человечестве».
Сначала мне трудно было поверить в то, что наш добрейший Иван Сергеевич мог такое сказать. Потом вспомнил его романы, все до единого мною прочитанные, и понял, что он очень даже мог это сказать и даже более того – никак иначе он сказать и не мог. Дело в том, что ни в одном романе Тургенева нет ни одной религиозной идеи. Религия, видимо, совершенно его не интересовала. И давайте тогда с его позиций поставим перед собой тот же вопрос: какой «убыток» случится «в человечестве», если Россия провалится под землю? Если не видеть ценности в православии, то убытка не случится ровным счётом никакого. Кроме повышенной религиозности Россия не содержит в себе ровным счётом ничего такого, об исчезновении чего человечеству стоило бы пожалеть. Если же понимать, что Россия – главный в мире хранитель православия, которое есть высочайшая духовная ценность, тогда всё наоборот: исчезновение России с карты мира обернётся для человечества катастрофическим убытком.
Но может ли вообще существовать какой-то там «религиозный талант»? Мы понимаем, что такое талант технический, или художественный, или военный. А религиозный – это как? Нам кажется, что все народы были когда-то в равной степени религиозны, а потом во всех религиозность начала в равной степени ослабевать. Но это далеко и решительно не так.
Народы в разной степени религиозны. Есть народы вообще безрелигиозные, например, китайцы. Факт поразительный: наидревнейший и самый большой народ в мире вообще не создал никакой религиозной системы. В качестве «китайской религии» иногда называют конфуцианство, но это нелепейшее недоразумение. Конфуцианство – не религия. Это этическая система, это целостное мировоззрение, это образ мысли и чувства, но не религия. Религия – это связь между человеком и Богом (богами), а эту тему Конфуций вообще почти не затрагивает. Он, к слову сказать, вовсе не был атеистом, время от времени он упоминает о «Небе» с большой буквы, имея ввиду высшую силу мироздания, но он никак не регулирует отношения человека и Неба, все его мысли посвящены земле.
Похоже, что конфуцианство назвали религией от растерянности перед тем фактом, что такой великий народ не имеет религии вообще, но это всё же факт, в какую бы растерянность он нас не повергал. И ни одна инонациональная религиозная традиция сколько-нибудь
