течения. Стоило мне об этом подумать, как шар, разрезая волны, начал движение в ту сторону, которую Энн посчитала северо-западом.
Вскоре я действительно увидел землю, к которой мы быстро приближались. Картина нейронета, как огромного океана, на поверхности которого разбросаны острова-субреальности, казалась мне простой и логичной. Но если реальность здесь субъективна, то все ли видят ее так же? Может быть, это только для меня нейронет показывает многочисленные острова в океане, а для кого-то они выглядят, как планеты в космосе?
– Энн, что ты видишь вокруг? – спросил я.
– Я правильно понимаю, что слово «видишь» вы применяете к моим оптическим сенсорам? В данный момент я по данным с оптических сенсоров я оцениваю скорость, с которой мы приближаемся к суше.
– То есть ты, как и я, видишь остров на горизонте?
– Я интерпретирую полученные с сенсоров данные, и результат их интерпретации подходит под доступное мне определение слова «остров».
Остров был все ближе. На широком песчаном пляже было множество отдыхающих людей, а поодаль виднелся огромный город, который, похоже, занимал большую часть острова. Город был красивым и современным, пожалуй, даже немного футуристичным – высокие здания из стекла и бетона уходили высоко в небо и сияли отраженными солнечными лучами, а нижние этажи зданий было невозможно разглядеть – они скрывались в зеленых листьях. Небоскребы словно вырастали из настоящего живого леса, подобно деревьям-великанам, и лишь когда мы приблизились к берегу, я заметил, что это не лес. Зеленые насаждения складывались в сложный геометрический рисунок, созданный искусственно. Архитектор этого города был настоящим мастером своего дела!
Когда наш пузырь, наконец, выкатился на берег, я разрушил его одной мыслью. На пляже были сотни, если не тысячи людей, но никто не обращал на нас внимания, словно ничего необычного и не произошло. С другой стороны, что может быть необычного в реальности, которая полностью создается фантазией? Наверное, прожив здесь долгое время, привыкаешь уже ко всему. Недалеко от места, где мы причалили, несколько детей играли в воде огромным надувным мячом. Лиза с неподдельным интересом наблюдала за этой игрой. В ней не было никаких правил, не было проигравших и победителей, обычная детская игра, в которой важен был только сам процесс.
– Иди к ним, поиграй, Лиза! Ты ведь этого хочешь, – сказал я.
– А мне можно? – удивилась девочка.
– Конечно. Иди.
Весело хохоча, девочка побежала прямо в воду, забрызгав нас с Энн с ног до головы. Компания детей тепло приняла ее, хотя она и была самой маленькой из них. Дети наверняка были придумками. Я до сих пор не знал, как отличить придумка от реала, но Эдвард Дарио наверняка не стал бы ставить свои эксперименты с нейронетом на детях. Скорее всего, весь этот пляж со всеми отдыхающими – плод воображения местного творца. Нам с Энн стоило бы найти
