момент выпустил ее руку из своей. Тут ногу Анны резко дернуло назад, и она не смогла удержаться за полку.
Я ухватился за Вальмон, прежде чем ее вытянуло из кладовки, одновременно осознавая, что вокруг ее лодыжки обернулось фиолетово-серое щупальце. Я упал на пол и изо всей силы лягнул ногами дверь, и она резко захлопнулась, аккуратно отрезав кончик щупальца осьмиконга.
С другой стороны двери раздался яростный рев.
– Назад, назад! – закричал я Вальмон, упираясь в дверь ногами. Она перебралась через меня в темноте кладовки, ее худые конечности оказались неожиданно твердыми. Секунду спустя раздался щелчок, комнату залил свет крохотного фонарика, и она тут же принялась оглядывать полки.
Я ждал, что осьмиконг будет долго колотить в дверь, но ему хватило нескольких ударов, дверь затрещала, словно ее раздирали на куски. Краем глаза я успел заметить несколько щупалец, сжимающих дверные обломки. А затем порог переступил осьмиконг. Передвигался он, согнувшись и опираясь на щупальца, которых все еще было много, и на обезьяньи лапы.
Я закричал и пнул его обеими ногами, впечатав их достаточно сильно, чтобы вызвать удивленный кашляющий рев и вытолкнуть тяжелое туловище обратно в коридор. Но щупальца вцепились в дверной проем со сверхчеловеческой силой, погасив импульс и снова бросая тело монстра вперед.
Я вскинул руку и прокричал:
– Forzare!
Вторая волна кинетической энергии врезалась в осьмиконга, отталкивая его назад. Несколько секунд моя воля противостояла силе всех этих рук и щупалец.
Но щит, созданный в коридоре, отнял у меня слишком много сил. Я чувствовал, как моя воля начинает угасать, как заклинание слабеет. Осьмиконг подбирался все ближе и ближе к моему распростертому телу. Перед глазами начали плясать звезды.
И тут раздался визг – пронзительный, воющий, по частоте и интенсивности напоминающий какой-то промышленный звук. Вспыхнул свет, сине-белый и такой яркий, что светошумовая граната Вальмон показалась в сравнении с ним простенькой фотовспышкой. Воздух прорезал ослабленный раскат грома, и на месте черепа осьмиконга возникла сфера огня величиной с два моих кулака.
Потом раздался короткий хлопок, словно лопнул мыльный пузырь.
И все пропало… остались только почерневшие кости и облако черной пыли.
Осьмиконг вздрагивал, подергивая десятью конечностями, но вскоре затих. Обезглавленное тело рухнуло на пол, и почерневшие останки черепа откатились от него в сторону, трескаясь и крошась.
Над телом возникла Ханна с парой вечерних туфель в руках. Глаза ее горели огнем.
– Дрезден? Ты в порядке?
Секунду я тупо пялился на нее.
Адские погремушки!
Не поймите меня неправильно. Я чародей Белого Совета. Но то, что я сейчас увидел, было проявлением такой концентрации и мощи, которую я едва ли ожидал увидеть даже от старших членов Совета, не говоря уже
