хотя и были закопчены. Это было странно.
Андрей понял, что эта та самая «Волга», в которой было найдено тело сержанта ГАИ Малышева. Эта машина была угнана у помощника депутата Госдумы, стояла на стоянке обладминистрации в центре Волокоцва. У нее были пуленепробиваемые стекла. Андрей читал об этом случае в сводках и даже хотел съездить, написать об этом репортаж, но редактор вместо этого отправил его в Белозерск, писать репортаж о колонии для смертников, которым заменили расстрел на пожизненное заключение после введенного Россией моратория на смертную казнь.
В этой истории была какая загадка. Никто не знал, как украденная машина оказалась на трассе в ста километрах от Волоковца и никто не знал, как в этой машине оказался Малышев. Ясности не добавляло то, что, после того, как останки Малышева извлекли из сгоревшей машины, в его груди обнаружилась монтировка. Также осталось неясным, куда делась машина самого Малышева – милицейская желто-голубая «копейка», довольно приметная машина.
Андрей провел рукой по лицу, стирая пот. Он забыл про копоть, которой он испачкал руку, когда опирался на капот, и вся эта копоть оказалась у него на лице, превратив его в черную маску.
Глава 7
– Мать-то у нее умерла, а отец неизвестно где. Ее хотели в детский дом отдавать, да я предложила – пусть у меня поживет, что ей в детском доме делать, она уже не ребенок. Двенадцать лет ей было. Вот с тех пор так и живем. Ничего, она девочка послушная, трудолюбивая. Учится хорошо, по дому все делает.
– Давайте ближе к делу. Опишите вчерашний день.
– Утром позавтракала, как обычно, ушла в школу. Обед – ее нет, вечер – ее нет. Я звонить Зуевым – она с их мальчиком английским занимается – они говорят, не приходила. Я Мокину домой, он говорит – в школе ее не было.
Пшеницын слушал сухой и будто надтреснутый голос Шаровой и в сотый раз осматривал комнату Нины. Стол, кровать, шкаф с одеждой. Одежды немного – два платья и спортивная форма. Над столом – книжная полка, на которой несколько книг – «Мастер и Маргарита», учебники, пара дамских романов. Ни записки, ни…
– Она вела дневник?
– Дневник в смысле где оценки?
– Дневник в смысле где люди записывают свои мысли и события дня.
– Нет, кажется, не вела.
– Вы с нею вообще часто разговаривали?
– Часто. Мы всегда разговаривали.
– О чем?
– Обо всем. О погоде. О школе. О политике. Она телевизор почти не смотрела, некогда, так я ей рассказывала.
– А она вам что-нибудь рассказывала?
Тетушка задумалась.
– Говорила, что в школе много нагружают.
– А не говорила, что ей кто-нибудь угрожал?
– Нет, окстись, милой, кто ей может угрожать! Выдумаешь тоже.
– А дружила
