со всем этим дерьмом целую вечность, хватит это терпеть!»
Она взглянула на широкое эркерное окно, занимающее почти всю дальнюю стену спальни. Если бы не кромешная тьма на улице, там бы виднелся тщательно обихоженный простор отцовского поместья, которое в последние годы больше ощущалось тюрьмой, чем домом.
«Если я останусь здесь, то никогда не вырасту. Никогда. ВООБЩЕ никогда!»
Сердитый, нетерпеливый взгляд Джанет остановился на насквозь знакомой картине, снова висящей сбоку от ее огромной бежевой кровати.
«Тоска. Как это меня достало!»
На том новом полотне была изображена крохотная фигурка рыцаря в причудливых доспехах на фоне пейзажа, исполненного невероятных красок, что мерцали под мягким сумеречным небом в блестках бесчисленной россыпи звезд. Ей так страстно желалось стать частью той красоты.
«Да пошел ты, папочка!»
Безотчетным движением Джанет подалась вперед, нагнулась и сгребла жесткие спутанные пряди состриженных волос в мусорную корзину, которую держала под мышкой. Повернувшись, она направилась к двери и там замерла. Свободная рука на секунду зависла над выключателем.
– Прощай, комната, – шепнула Джанет перед тем, как погрузить ее в темноту.
Стараясь выглядеть увереннее, чем есть на самом деле, Джанет последовала на доносившийся снизу мерный гул разговоров и поспешила по широкой винтовой лестнице туда, где у отца на первом этаже проходила вечеринка из разряда «официальных». Перед тем как войти в большой зал, девушка слегка замешкалась и заглянула внутрь, как будто за дверьми таилась какая-то коварная чужеродная среда, которой вечеринка, собственно, и являлась.
Высокий сводчатый купол зала возвышался над изысканной меблировкой и богатыми панелями стен, на которых через определенные интервалы располагались яркие абстракции в рамах из блестящего металла. Зал заполоняли элегантные молодые мужчины и женщины. В отличие от Джанет они были облачены в приличные вечерние костюмы – мужчины в смокингах, а женщины в дорогих на вид платьях, напоминающих мантии.
«Небось, каждая тянет больше месячной зарплаты».
Отец стоял посреди людного зала, непринужденно развлекая своих гостей. Джон Рэйвенскрофт был высок и по-прежнему статен, хотя уже склонялся в сторону полноты; от него все так же исходила необузданная энергия, замешанная на естественном ощущении своего превосходства. Когда Джанет наконец прошла к нему через толпу, его взгляд сразу же упал на ее свежеостриженные волосы.
Он раздраженно вздохнул:
– Джанет, ну что ты вытворила на этот раз?
На что она ответила:
– Ничего такого, чего не пора было сделать давным-давно.
Затем его глаза прошлись по ее курточке, рваным джинсам и алому слогану на черной футболке: «Just do it».
Лицо отца исказила еще большая угрюмость.
Большинство гостей, так или иначе наслышанных об экстравагантных выходках Джанет
