на издевки най’шарумов, когда сила вернется к Аббану, и тогда разделаются с шутниками и положат конец насмешкам раз и навсегда.
Он обыскал лагерь и нашел Аббана с большим трудом, когда тот выполз из-под обозной телеги.
– Что ты делаешь? – спросил Джардир.
– Ой! – удивленно обернулся Аббан. – Я просто…
Не обращая на него внимания, Джардир протиснулся мимо Аббана и заглянул под телегу. Аббан подвесил к раме сеть и набил ее горшками Дравази, в которых они носили землю, мудро переложив посуду тканью, чтобы не гремела и не побилась на обратном пути.
Аббан с улыбкой раскинул руки, когда Джардир повернулся к нему:
– Друг мой…
– Верни все на место, – перебил Джардир.
– Ахман… – начал Аббан.
– Верни все на место, не то я тебе вторую ногу сломаю, – прорычал тот.
Аббан вздохнул, но не покорно, а устало:
– И вновь я прошу тебя быть практичнее, друг мой. Мы оба знаем, что с больной ногой у меня больше шансов помочь семье деньгами, чем честью. А если я и умудрюсь стать даль’шарумом, долго ли я протяну? Даже сильные ветераны, которые пришли сюда, в Баха, вернутся домой не все. Мне же повезет, если я переживу хотя бы одну ночь. И что станется с моей семьей, если я покину этот мир, не покрыв себя славой? Я не хочу, чтобы матери пришлось продать моих сестер в дживах’шарум, потому что у них нет иного приданого, кроме моей пролитой крови.
– Дживах’шарум покупают? – переспросил Джардир, думая о собственных сестрах, намного более бедных, чем сестры Аббана. Дживах’шарум были общими женами, которые жили в великом гареме и принадлежали всем даль’шарумам сразу.
– А ты думал, девушки сами вызываются? Молоденьким красавицам, быть может, и кажется, что быть дживах’шарум почетно, но они редко знают, чьих детей носят, и много ли проку в чести, когда утробы высыхают, а лица покрываются морщинами? Намного лучше выйти замуж за достойного человека, пусть даже хаффита.
Джардир промолчал, переваривая информацию, Аббан же придвинулся и доверительно наклонился, хотя рядом никого не было.
– Давай поделим прибыль, друг мой, – предложил он. – Половину моей матери, половину твоей. Когда они с твоими сестрами в последний раз ели мясо? Носили красивую одежду, а не лохмотья? Честью ты послужишь им еще не скоро, а деньгами можно помочь прямо сейчас.
Джардир скептически взглянул на него:
– Несколько горшков ничего не изменят.
– Ахман, это не просто горшки. Только подумай! Последние творения мастера Дравази, с помощью которых даль’шарумы отомстили за его смерть и освободили души хаффитов из Баха. Они поистине бесценны! Дамаджи мгновенно их раскупят и выставят на видном месте. Даже чистить не надо! Земля Баха дороже любой позолоты.
– Каваль сказал, все нужно принести в жертву, чтобы освятить землю Баха, – возразил Джардир.
– Так ведь мы принесли. Это всего лишь инструменты, Ахман, все равно что
