в коридоре!
Внезапно дверь повторно открылась, и в кабинет заскочил мужчина, типичной советской внешности – обычный работяга. Пожалуй, среди общей массы его выделяли только пышные усы.
– Лена, ну куда ты рванула? – возмутился он, при этом активно жестикулируя. – Я же сказал, сейчас все в регистратуре узнаю! Ну?
– Тебя ждать, можно и состариться, – отмахнулась она.
– Сын, ты как? – он тоже двинулся ко мне, внимательно глядя на забинтованную руку. – Перелом, что ли?
– Как перелом? – ахнула женщина.
– Опять досталось?
– Чего это опять? – возмутилась супруга, уперев руки в бока. – Ничего не опять. Он мальчик смелый, может за себя постоять, да?
– А ну, живо покинули кабинет! – рявкнул врач, потеряв всякое терпение. – Ждите снаружи или сейчас вам от меня достанется!
Родители переглянулись и послушно ретировались за дверь, а травматолог снова принялся за работу, бормоча что-то про слишком шумных посетителей.
В общем-то, как-то так я впервые и увидел своих новых родителей.
Когда я вышел из кабинета, мама ринулась ко мне, тут же заграбастав в охапку.
– Лешка, сынок! Я так волновалась. Что этим хулиганам от тебя было нужно? Я слышала, задержали одного, да?
– Не знаю, мам, – я тоже приобнял ее, одновременно уловив давно забытый аромат винтажных «Тет-а-тет», кажется, вышедших в 1978 году. – Но теперь я со всей уверенностью могу сказать, что они ко мне больше не полезут.
– Вот, это слова мужчины! Сдачу давать – это правильно! – заметил отец, хотя вид у него при этих словах был слегка озабоченный. Он зачем-то теребил левый ус. – Если поймут, что боишься, всегда будут приставать. Помню, у меня в шестидесятых так же было. Так я тогда на бокс пошел и… Ну, неважно. Поехали домой уже, чего вы посреди коридора расселись?!
– Да, да. Сережа, помоги Леше, – вытирая слезы, растроганно сказала мама. – Ему же больно.
– Ой… Да все хорошо со мной! – в который раз отозвался я, чувствуя себя абсолютно нормально. – Мне же не ногу сломали, ходить могу. Да там и перелома-то там нет. Сустав чуть повредил, восстановится. Недельку придется с гипсом походить.
Вышли из больницы, сразу подошли к припаркованной у входа красной машине.
Оказалось, что и у нас имелась машина ВАЗ-2101. Классическая копейка. Да еще с родными круглыми хромированными дисками, а не невзрачной классической штамповкой. Тоже своего рода раритет.
Снова улыбнулся – я даже не помнил, когда последний раз вообще сидел в копейке.
Я осторожно забрался на заднее сиденье, откинулся на спинку. В салоне было чисто – кажется, отец следил за машиной, своевременно мыл и чистил. Внутри пахло чем-то непонятным, но приятным. Заметил, что рукоять коробки передач была украшена розочкой, залитой в прозрачный пластик плексис. Тогда, вплоть до середины девяностых годов, это было очень популярно. Да и в двухтысячных подобное
