интенсивно замотала головой, дважды мыкнула, тыча пальцем под ноги. Курьер на всякий случай глянул, задрал бровь.
– Ты впервые видишь имперскую дорогу?
Кивок, спутница ткнула пальцем в дальний конец дороги, провела в противоположный, изображая рукой змею. Эллион по-отечески улыбнулся, потрепал по голове.
– Нет, это не след змеи, это построили люди. – На ходу задумчиво поскрёб подбородок и покрутил указательным пальцем. – Кажется, за эту отвечал Муанр эл Двац, тысячу двести лет назад. Посредственный, но исполнительный инженер, закончивший жизнь довольно трагично. Его засунули в мешок со змеёй, собакой и обезьяной. Хорошенько встряхнули и бросили в мелкую реку. Он не так посмотрел на дочь наместника.
Девочка вздрогнула, посмотрела на спасителя в ужасе и восхищении. Язык тела говорит о многом, но ничего конкретного. Эллион улыбнулся и пояснил, постукивая пальцем по красному рукаву:
– Я последователь Илмира, по службе многое услышал и запомнил. Ты что же, до меня курьеров не встречала?
Спутница помотала головой. Ладно, это приемлемо, курьеров не так чтобы много и при жизни в глуши проще простого никогда их не встретить. Однако, имперские дороги пронизывают все Осколки, от Закатных Гор до Красных Песков, как артерии и вены тело человека. Нужно сильно постараться, чтобы не заметить их хотя бы пару раз в неделю.
Зелень обступает дорогу, пробует «на зуб» канавы и уложенные плиты. Деревья свешивают ветви, а в кронах поют птицы. С цветочного поля залетают бабочки и кружатся в хаотичном танце. Мир кажется покинутым и смиренным, а они будто последние люди в мире. Скоро выйдут на оживлённый участок, где дорога пересекается с трактом, так что самое время насладиться тишиной.
– Устала?
Кивок.
– Потерпи, до города осталось совсем немного. Там передам тебя в храм и о тебе позаботятся.
Он бы хотел послушать её историю, когда монахи обучат азам языка жестов, но вряд ли это осуществимо. Девочка оказавшаяся одна посреди леса, не видевшая имперских дорог, но с хорошими зубами и знаниями трав. Можно быть уверенным, что братья-искатели, разложат её на кирпичики и составят картину произошедшего, а уже из получившейся картины получат хотя бы крупицы ценной информации.
Подходя к тракту Эллион стянул плащ и набросил на плечи девочки, красный рукав закатал. Простое действие и вот в глазах обывателя он не слуга Илмира, а обычный путник с дочерью. Хорошая маскировка. Брат-настоятель предупреждал, что в Голеаре нынче неспокойно. Часть знати наточила ножи для спины короля, а другая целится меж лопаток уже им. Впрочем, как и везде на Осколках. Каждый норовит урвать побольше власти и грезит восстановлением империи. Увы, упражнения в политической некромантии заканчиваются реками крови и ни на йоту не приближаются к цели.
– Постарайся не выделяться, – сказал Эллион, поправляя плащ на спасёныше, – не подавай виду ни на что. Поняла?
