и послушная, как подобает.
– Что-что?
– Ничего, не обращай внимания. Я уже засыпаю.
– Жаль, а я думал…
– Не сегодня, ладно? Очень устала. Давай завтра.
– Ну что ж, не страшно, давай. И… поженимся в июне? Что скажешь?
– М-м.
– Марта?
– А? Да. Почему бы не в июне.
Римма
«Марта выходит замуж», – написала я и стерла, уже не в первый раз за последние дни.
Паша был онлайн, но вряд ли ради этой информации и ради моих сообщений в принципе.
«Марта выходит замуж, а мы с тобой никогда даже не увидимся». – Я выразила мысль до конца и стерла еще быстрее, чем предыдущую фразу. Как будто боялась, что рука сорвется и я отправлю.
В июне моя старшая сестра станет женой – вчера они подали заявление. Это было предсказуемо – почему же их помолвка так по мне ударила? Я с трудом сдерживала слезы весь следующий день – была уверена, что наконец заплачу сегодня, когда мы с мамой будем пить на кухне. Тем более что к этой пятнице мы заранее купили бутылочку медовухи. Почти медостав, который мы с Пашей и Мартой пили в Ярославле перед тем, как у нас с ним случилось подобие интима.
– Послушай, а может, он импотент? – предположила мама вечером, когда я тоскливо вспомнила о том, что было – и чего не было – в ту ночь. Какое счастье, что я могу обсуждать с ней такие вещи!
– Да нет. Когда мы, например, спали у него дома в Суздале после его предложения, все там было в порядке. Мы просто ни до чего не дошли, кроме обнимашек. Сначала я думала, что это романтично. Но когда тур уже заканчивался… ладно, ты права, это ненормально.
– Не хочу сыпать соль на рану, но он точно тебе не изменял?
– С кем, с Мартой? – вырвалось у меня, и я почувствовала, что краснею.
– Да ну, боже упаси. Что, в туре не было больше девушек?
– По Золотому кольцу – практически нет, и он смотрел только, блин, на нее. А в Суздаль и Владимир молодежь поехала, но это был всего один день, без ночевки, и у нас с ним тогда все было хорошо. Было хорошо, пока не появилась она.
Я глянула на стакан, в котором пока оставалась медовуха. Если бы я знала, что это поможет, то опрокинула бы его в себя сразу, а потом следующий и так далее. Но когда я пила слишком много, легче не становилось. Обычно меня либо тошнило, либо тянуло на приключения, и это раньше – теперь я была выжата, какие уж тут приключения. Я либо славно провела бы вечер, скрючившись над унитазом, либо все-таки написала бы Паше и ревела. Кстати, пока плакать не хотелось.
– А ты не пробовала с ней поговорить?
– С Мартой? О чем?
– Спросить, заметила ли она его внимание, нравился ли он ей и что это вообще было.
– Она ни за что не признается.
– Почему нет? Прошло много времени, у тебя другой, она без пяти минут замужем. Может, тогда и не призналась бы, а сейчас, если ты ее разговоришь, вполне… Вопрос только в том, будет ли тебе лучше
