собственно, я ему не расставляла. Где мне было знать, что он такой редкостный хам и хулиган?!
Витя покачал головой:
– Да, ты права. Но…
– Что тебя смущает?
– Это так неожиданно…
Надя вздохнула:
– Витя, если я тебе уже разонравилась, так и скажи. Я не обижусь.
– Надя, ты мне не разонравилась. Ты мне очень нравишься… и вот такой – тоже. Просто мне надо привыкнуть. Не такой я тебя увидел в клубе.
– Витя, почему некоторым мужчинам больше нравятся слабые тихони, чем… такие, как я?
– Надя, не говори так. Ты мне понравилась и тихоней, и… вот такой. Просто мне трудно воспринять твоё превращение. Не сердись, пожалуйста!
Девушка улыбнулась:
– Я не сержусь. Погуляем?
Витя кивнул, поднялся со скамейки и предложил даме руку. Надя взяла его за локоть.
– Витя, ты хочешь быть главным в семье? Открою тебе страшную тайну: я не хочу командовать. Хочу быть слабой тихоней, только не получается. А моя сестра такая, её зовут Лариса. Она вышла замуж, как только ей исполнилось восемнадцать, за французского художника. У них двое детей, и они счастливы. А я… почему-то обстоятельства складываются так, что приходится… вот как сегодня, – губы Нади образовали горькую складку. Вите вдруг стало жаль девушку. Он мягко взял её за плечи и поцеловал в щёку. Надя положила ему руки на плечи:
– Витя, ты мог бы полюбить меня такой, какая я есть? Не слабой тихоней?
– Не знаю, Надя. Мне кажется – мог бы. Только ведь мы так мало знакомы. Давай побудем вместе!
Надя кивнула, и они медленно двинулись вдоль по аллее. Витя невольно положил руку на талию Нади – и вдруг ощутил, как это приятно.
Она проснулась, когда часы в слабом свете ночника показывали без пяти три. Спать не хотелось. В голову валом полезли мысли, навеянные жутковатым рассказом мужа о жестоком двойном убийстве. Валя надела халат, заглянула в детскую, проведала Аннет – всё в порядке. Прошла в свой «рабочий кабинет». Включила компьютер, вошла в Интернет. Она совсем не была уверена, что сведения о людях, гибель которых взволновала вчера их с Жаком, обнаружатся во «всемирной паутине», но так приучил её работать Андрей.
Франсуаза Леблан, урождённая Ривейра, шестидесяти трёх лет. Шарль Перен, пятьдесят восемь. Возрасты близкие. Какой-нибудь маньяк жестоко убивает немолодых людей этого возраста? И что – в паспорт заглядывает? М-да, фамилии не самые редкие, ссылок куча. А если попробовать обе фамилии запустить вместе в поисковик? Стой, погоди…
Валя застыла, затаив дыхание и глядя в экран. Главное – не спешить. Это вполне может оказаться таким же совпадением, как и возраст погибших…
Сзади тихо подошёл Жак, обнял за плечи:
– Милая, всё в порядке?
– Да, мой хороший.
– Ты что-нибудь нашла?
– Не знаю. Возможно, это очередное совпадение.
– Да, двух фактов маловато…
