моя тайна, сестрёнка.
Она понимающе кивнула и села рядом.
– Я нечасто вижу тебя таким. Это значит одно – всё довольно серьёзно, – она слишком хорошо меня знала. – Пообещай, что не наделаешь глупостей.
– Ты не поверишь, но даже, если бы я захотел что-то сделать, то не смог бы, – ответил я, понимая, что действительно бессилен. – Мне нужно остаться одному. Прости.
– Хорошо, я уйду. Но если что, я в соседней комнате, – сказала сестра, направляясь к двери.
Я кивнул и сразу же бросился к телефону, как только за ней закрылась дверь. Муха была в сети. Я понимал, как она могла истолковать моё молчание. Нужно было срочно исправлять ситуацию.
В: Я снова пережил перевоплощение от твоего рассказа, как тогда. И если бы этот старый урод оказался рядом, он бы ответил за всё. Муха, я чувствую огромную потребность защитить тебя, но не могу ничего сделать. Ощущаю себя жалким от своей беспомощности. Как ты одна справляешься столько лет? Тебе ведь приходится жить с ним под одной крышей.
М: А я не одна. У меня есть такой же замечательный брат, как ты. Он всегда на моей стороне.
Она долго рассказывала мне о своём брате, о своих планах и том, что мечтает поскорее переехать в общежитие и начать новую спокойную жизнь. Я читал, изредка задавал вопросы. Почувствовал небольшое облегчение, узнав, что рядом с Мухой всё же есть человек, на которого она может положиться. Потом она написала, что опаздывает на встречу с подругой, и я остался наедине со своими мыслями.
Не нужно быть гением, чтобы понять, с моими девочками это случилось практически в одно время. Я презирал мужчин, от общения с которыми женщины теряли веру в светлые чувства. И если Марфа уже научилась смотреть на мир позитивно, то Муха как раз была в процессе.
Поговорить о том, как прошло её второе свидание, мы не успели. Мне хотелось быть рядом с ней сейчас и во всём её поддерживать. А вообще, всё чаще я стал ловить себя на мысли, что у меня появилось безумное желание её найти. Но я не мог. Я обещал.
Лика
С Янкой мы встретились в неё дома. Её бабушка приготовила яблочный пирог. Она была суровой старушкой старой закалки. Разговаривала мало, по крайней мере со мной. Всегда только по делу. Ну или если считала, что просто необходимо дать какие-либо наставления: то одеваться потеплее; то не бродить по ночам, а дома сидеть уроками заниматься. Но готовила она восхитительно.
Янкина мама, тётя Валя, напротив была общительной, доброй и заботливой женщиной. Всегда спрашивала о том, как мне живётся, что у меня нового и какие планы. Янке видимо хватало того, что я рассказывала тёте Вале, поэтому она весь вечер тараторила о себе, посвящая меня во все подробности.
Документы Янка подала на экономический. Она особо ничем не увлекалась, поэтому пошла по стопам мамы. Тётя Валя работала бухгалтером. Янка даже сейчас рассуждала так, словно её уже зачислили. В себе она была уверена, как всегда. Работа ей нравилась. Я же ничего о себе рассказывать не
