не выдержала.
– А ты подумала о том, как я жила все эти годы? – накинулась я на мать. – Тебе же всегда было плевать на меня! Ты же не знаешь ничего обо мне. Моя жизнь превратилась в кошмар после того случая, – меня душили слёзы, но я не останавливалась, мне давно хотелось выплеснуть все свои обиды ей в лицо. – Я медленно умирала здесь каждый день, мечтая поскорее переехать и жить спокойно.
– Ты же сама напридумывала себе эти ужасы, как ты говоришь, – настаивала на своём мать. – Не могу понять, что плохого в жизни на всём готовом?
Я отмахнулась. Стучаться в закрытые двери было бесполезно. Слёзы отступили, гнев прошёл, я лишь чувствовала отрешённость, словно уже умерла.
– Что ты называешь жизнью? – спросила я её отчуждённым голосом. – То, что ты перестала меня замечать после ухода отца? Или то, что какой-то левый мужик тебе дороже собственной дочери? А может то, что я боялась возвращаться домой всякий раз, опасаясь, что этот козёл здесь один? То, что я постоянно за запертой дверью, словно в клетке? Ты это называешь жизнью?
Это было жестоко с моей стороны, но позволить им и дальше отправлять мне жизнь я не могла. Слишком долго я ждала возможности уйти отсюда и упускать эту возможность я просто не имела права.
– Что это за козёл? Выбирай выражения, Анжела, – возмутительно сказала мать.
– Это всё, что ты услышала? Я даже не сомневалась, – равнодушно и устало ответила я.
Захлопнув чемодан, я направилась к двери.
– Учти, дочь, ты перешла все границы, – заявила мать, выходя за мной на крыльцо. – Понимания от меня жди.
– Я и не надеялась, – и повернувшись к ней грустно произнесла. – Если бы я знала, при каких обстоятельствах ты снова назовёшь меня дочерью, то ушла бы раньше.
Во двор вошёл отчим. Я чересчур увлеклась, споря с матерью, и не услышала, как подъехала его машина.
– Куда собрались, девочки? – воскликнул он, видимо думая, что здесь все рады его появлению.
– Анжела переезжает в общежитие, – коротко и ясно ответила мать.
– Вот это новость, – разочарованно протянул он, – но зачем?
– Отвези её куда она скажет, – велела мать, давая понять, что объяснять ему никто ничего не будет.
– Как скажешь, Томочка, – тут же согласился отчим и направился ко мне с намерением взять чемодан.
– Я сама доберусь, не стоит утруждаться, – отрезала я и зашагала к калитке, обходя его стороной.
– Анжела, перестань показывать свой характер, – настаивала мать. – Или ты хочешь, чтобы все соседи подумали будто мы тебя выгоняем?
Не знаю удалось бы мне избежать поездки с отчимом, если бы я не увидела, как ко двору подъехала огромная шикарная машина, из которой вышел Антон. Я тут же бросилась к нему, словно утопающий к спасательному кругу.
– Как же я рада тебя видеть! – воскликнула я, чувствуя огромное облегчение, оказавшись в его объятиях.
– Ну
