style="font-size:15px;"> – Владимир Александрович, – с заметным пиететом в голосе произнёс управляющий, – служит в лейб-гвардии Конно-Гренадерском полку, имеет звание подполковника. Предваряю ваше любопытство: во вверенных моему попечению домах господин Олсуфьев не бывает. Я же по всем возникающим вопросам обращаюсь к Александре Александровне, супруге господина Олсуфьева.
– Хорошо. Меня больше интересуют жильцы, взявшие внаём квартиры.
– Владимир Гаврилович, – Безручков исподлобья посмотрел на начальника сыскной полиции, словно желая понять, как последний отреагирует на такую фамильярность, и продолжал, – как мне кажется, вас больше занимает Николай Иванович Власов?
– Именно так.
– Что я могу о нём сказать? Платил за проживание всегда вперёд, шумных гостей к нему не приходило. Девиц, если вас это тоже интересует, не водил. Жил тихо, скромно, принимал двух-трёх приятелей. Вот, пожалуй, и всё. – Степан Иванович тяжело вздохнул. – Жил человек, ходил, дышал, а как не стало, – управляющего потянуло на философские размышления, – и сказать-то, по сути, нечего.
– Вы упомянули двух-трёх приятелей. Вы знаете, кто они?
– Не вполне, – с хитринкой ответил управляющий.
– Степан Иванович, я веду дознание, и меня мало интересует моральный облик всех участников драмы. Истина важнее, тем более что господина Власова и его служанку умертвили жестоким образом. И нам надо найти злодея, который должен понести заслуженное наказание.
– Владимир Гаврилович, неужели я без понятия? Двух я видел, с одним даже беседу имел. Он при Военно-медицинском управлении служит, Варламеев его фамилия. Простите, имени-отчества не знаю, не удосужился спросить.
– Так, понятно, а второй?
– Вот со вторым я не знаком, видел издали.
– В цивильной одежде или в мундире?
Управляющий задумался, наморщив лоб. Потом складки разгладились.
– А как же! В мундире, и вы знаете, – опять задумался, – по-моему, в лейб-гвардейском.
– Теперь о Николае Ивановиче. Не подскажете, когда вы видели его в последний раз?
– Видимо, с неделю тому. Но в точности вспомнить не могу. Видите ли, время бежит, и не уследишь… Дни мелькают, как в окне поездного вагона.
– Значит, вы не помните этого господина?
– Увижу – вспомню, а так… – Безручков пожал плечами. – Словами мне не описать.
– В тот последний раз, когда вы имели возможность видеть Власова, кто-нибудь из приятелей к нему приходил?
– Не могу знать. Я же, Владимир Гаврилович, не каждый день нахожусь в этих краях. У Владимира Александровича на Гороховой дом, на Итальянской, и два – на Малом Царскосельском. Так что забот мне хватает. Сами понимаете, каждый норовит от работы увильнуть, вот и приходится савраской по столице мотаться. Слава богу, за Савелием пригляд не нужен, он сам знает, что и когда делать.
– Савелий – этот тот, с кем я до вашего прихода беседовал?
– Совершенно
