Не беспокойся, он для тебя не опасен.
«Каков же твой ответ Кира?» – скользнула мысль в голове Соломона.
Вечер продолжился. Мальчик быстро вымотался и как итог мирно задремал на диване. Соломон и Мари переместились в кресла перед камином, для разговора по душам (они всегда так делают с самого первого дня их знакомства) в такие моменты он всегда рассказывает ей нечто сокровенное.
– Что случилось Львёнок, что тебя тревожит? – заботливо спросила она.
– С чего ты так решила? Наоборот я спокоен, когда никогда прежде.
– Львенок не лги мне, я тебя насквозь вижу.
Соломон покачал головой, улыбнулся и капитулировал:
– Сегодня во время разговора с Кирой я вспомнил то, что как мне казалось, я давно и благополучно забыл.
– Что ты вспомнил? – Мари посмотрела на него с тревогой.
– Кэтрин… – лицо Соломона исказила грусть. – Я вспомнил детали, что стремился забыть. Это было, как… будто рану вскрыли, и кровь уже не остановить.
Чародейка сочувствующе взглянула на него.
– И тебе стало легче от этого? – спросила она.
– Как ни странно, да. Ненадолго груз с души спал, это даже слегка раскрепостило меня в разговоре с ней. Только не пойму, что на меня нашло. Ты же знаешь, что откровенность в делах душевных это не про меня.
– Мой оледеневший Львёнок стал оттаивать, – её радостные глаза заслезись. – Ох, как же я за тебя переживала. Я так боялась, что ты останешься таким навсегда.
– Я всё тот же, – недоумённо хмурясь, сказал он.
– Нет, изменения на лицо. Я сначала решила, что мне показалось – взгляд у тебя стал не таким тяжёлым, голос ожил, стал мягче, а холод в общении сменился теплом и манера речи не такая отрывистая. И наконец, ты не уходишь от разговора, а говоришь со мной, – Мари посмотрела в сторону.
Он проследил взгляд чародейки до мальчика, спокойно спящего рядом.
– Он на своих плечах в одиночку тащит неподъёмный груз, – печальный голосом произнёс Соломон. – Груз, который даже не каждому взрослому по силам вынести. Он скрывает это, лишь бы не докучать другим. Очевидно, в приюте его отучили от человеческой доброты. Ещё ребёнок, но уже умеет скрывать свою боль.
– Невероятно, – сказала чародейка с восхищённым выражением лица.
– Что именно? – смутился он.
– Этот мальчик сделал невозможное. После Кэт, после Корвина ты зачерствел, отгородился даже от меня. Да что уж, даже твоя Змея Маргарет не сумела тебя оживить. А этот ребёнок без труда заставил тебя открыть ему своё сердце. Одна измученная душа нашла отклик в другой измученной душе. Оно и правильно, довериться тому, кого понимаешь и кому сочувствуешь всегда легче.
Мальчик засопел, ведьмак улыбнулся и задумался над словами Мари.
– Такое происходит лишь тогда, когда мы встречаем людей, – продолжила она, – для которых хотим распахнуть своё сердце и душу. Я рада, что ты нашёл такого человека, – она с облегчением вздохнула, смахнула слезу,
