Ангел. Это Любовь.
– Любовь? – переспрашиваю онемевшими губами. Он сюда любовь привел. А я тогда кто… вещица.
Глава 12
– Михаил Александрович, можно просто тетя Люба. Здравствуйте. А вас как зовут?
– Ан… Лина.
Окидываю эту Любовь взглядом. Со спины она показалась мне более молодой, но ей будет лет пятьдесят, может, даже больше. С большой копной светлых, заколотых наверх волос и крепкой фигурой, эта женщина почему-то напоминает мне маму лет так через десять, если бы не умерла такой молодой.
– Линочка, садитесь. Я блинов напекла. С вареньем и сметаной. Вы такая худенькая, но ничего, это поправимо. Сейчас завтракать будете, я уже всего наготовила.
Сглатываю, смотря на эти блины. Рядом еще пирог сладкий стоит, запах такой, что аж голова кружится.
Боже, я голодная как зверь. Все бы тут съела, все до крошки. И пить хочется жутко, но даже не дергаюсь в эту сторону. Не буду я брать ничего с подачки Бакирова! Не дождется, чтобы я сломалась и просила у него еды.
– Я не…
Теть Люба подходит и ставит предо мной большую тарелку с блинами, обильно политыми вареньем, но я даже не успеваю вдохнуть их запах, потому что в следующий миг Михаил протягивает руку и отставляет от меня эту тарелку.
– Она не будет, – чеканит Бакиров, глубоко затягиваясь сигаретой. Все окна закрыты, и я невольно вдыхаю запах табака. Глаза слезятся, першит в горле. Он это делает явно специально, чтобы увидеть, как я реву, и отпраздновать победу.
– Не будет? Почему?
– Никакого сладкого, пока не поест горячего.
– Хорошо, конечно. Линочка, я вам супа сейчас налью. Только сварила. Гречневый, вкусный.
Теть Люба ставит предо мной тарелку супа, а я на Михаила смотрю. Он что-то пишет в блокноте телефона и курит, поглядывая на меня, а у меня кулаки от злости сжимаются. Он будет решать еще, что мне есть и когда. Неужто!
– Я не стану есть ваш суп, и ваши блины тоже! Я не собачка, которую нужно кормить по расписанию!
Отодвигаю от себя тарелки, вскакиваю со стола.
Теть Люба удивленно поглядывает на меня, а после на Бакирова, который даже бровью не ведет, продолжая себе спокойно курить.
– Ну… ладно. Может, позже. А вы, Михаил Александрович? Хоть что-то съешьте кроме кофе. Я столько всего наготовила. Старалась, между прочим.
Бакиров тушит сигарету, поднимается из-за стола, берет целую тарелку блинов и отправляет их вместе с пирогом в урну под возглас тети Любы:
– Вы что… Михаил Александрович!
– Свободны на сегодня. Наелись мы уже.
Михаил выдыхает дым через нос, сжимает сильнее четки в руке и уходит, я два успеваю отшатнуться от него, обхватив себя руками.
И вот вроде я победила эту схватку, вот только урчащий, дико голодный желудок протестует против такой победы.
***
