style="font-size:15px;"> – Обменял. Часы вы мне как-то присылали, помните?
– Ой, Макс…
– А это… – Максим вытащил небольшую пластинку в глянцевой обертке. – Это – Женьке. «Битлы»!
– А Женечка у нас нынче в экспедиции, – сообщила Катя. – Мы ведь тебя позавчера встречали. А потом ее Говоров того – сагитировал… Вот и умчалась на своей «Вятке».
– На чем умчалась?
– Мотороллер ей отец подарил! Ты чего задержался-то?
– Так… дела были… Мам, в Тянске на металлургическом должны места быть.
– Да подожди ты про работу, сынок! Кать, ты вот что… Ты возьми деньги, зайди там в магазин, купи… ой, даже не знаю, что и купить-то.
– Мать! Я сам в магазин схожу – прогуляюсь. Говорите только – что надо? Значит, Женька в экспедиции?
– Да-да, у черта на куличках – на станции юннатов. В Лерничах, что ли… Ладно, побегу я на работу, может, и там что куплю – не откажут.
Веру Ивановну Мезенцеву, матушку Макса и Кати, стройную, еще не утратившую обаяния и красоты женщину, на работе уважали, да и соседи любили за легкость в общении и надежный характер: сказала – сделала. Да и нелегко ей в жизни пришлось – двоих ребят одна, без отца растила – война, супруг от ран умер.
– Ну, побежала…
– Мам, и я тоже…
Проводив своих, Максим заглянул в сарай – место своего подросткового обитания. Как будто ничего не изменилось, словно бы и не было этих трех лет! Койка, старый верстак, радиодетали… Фотоувеличитель с ванночками и фонарем. Бачок для проявки пленок.
Вот здесь когда-то… Да что там – когда-то? Вся жизнь прошла… все детство.
Он уселся на старый табурет, чувствуя, как запершило в горле. Вдруг вспомнилась Лидия Борисовна, Лида… Обворожительно красивая учительница французского языка, практикантка, в которую был влюблен. И которую потом убили… Как вспомнишь – жуть! Лучше не вспоминать. И все же – Лидия, Лида… И как они с Женькой тогда… А потом Женька писала длинные письма, похоже, была влюблена… Хотя почему была? Верно, и сейчас… Хорошая красивая девочка – Женька.
Вечером посидели. Пришли соседи – Потаповы, Андреевы, Цветковы, еще несколько человек от Веры Ивановны, с работы. Супруги Колесниковы тоже заглянули, правда, ненадолго. Жаль, Женьки не было. Зато пришел участковый, старший лейтенант милиции Дорожкин или просто – Игорь. Парню недавно стукнуло двадцать пять, вот уже два года он ухаживал за младшей сестрой Максима Катериной, ухаживал небезуспешно – дело шло к свадьбе. Собственно, Катя-то его и притащила…
– Да не стесняйся ты, Игорь! Входи…
– Сейчас… вот разуюсь… Вера Ивановна, здрасте.
– Да не надо разуваться, входите, садитесь, вон…
– О, какие люди! – увидав участкового, оживились гости. – Игорь Яковлевич! Товарищ старший лейтенант! Ну, как там наша доблестная милиция поживает?
– Ничего, живем. Боремся, так сказать.
Поправив светлую, лезущую прямо в глаза челку, участковый уселся за стол.
