врага.
– Получи! – Александр выплюнул кусок плоти прямо в лицо марсианки.
Смачно получилось! Зелёная кровь марсианки фонтаном выплеснулась ей же в лицо, а кусок плоти ударился ей в нос. От такой дерзости марсианка просто оторопела, лишь машинально зажала рану на ладони другой рукой. Заодно головная боль вновь отпустила Александра.
После такого логично ожидать удар в челюсть, в пах, а то и сразу клинок в сердце. Ничего подобного. На удивление марсианка быстро взяла себя в руки. Она даже не разразилась бранью, а лишь сурово нахмурилась. С видом удивлённого и уязвлённого достоинства марсианка развернулась и ушла. Замаскированная дверь тихо закрылась за её спиной. Александр вновь остался в прозекторской один.
Единственный удар марсианки разбил губы. Кровь тоненькой струйкой пролилась на грудь. Александр провёл языком по губам, да нет, вроде уцелели. Это было бы больно, но зубная боль померкла на фоне головной боли. Кажется, будто его мозги сперва раскалили до красна, а потом положили на полочку остывать.
В груди тихим ручейком через лесной бурелом пробилась радость. Какая-никакая, пусть и маленькая, и глупая, но всё равно победа. Александр печально вздохнул. Это даже не пиррова победа, а смелость обречённого. Будущее, даже ближайшее, покрыто мраком. Однако ясно как божий день, что живым из космического корабля марсиан ему не выбраться. Не выбраться хотя бы потому, что марсианам такой свидетель не нужен. Вопрос только в том, как быстро и каким образом его прикончат. На душе стало грустно и погано. Марсианка уже доказала, что умеет, очень хорошо умеет, контролировать собственные эмоции. А это очень печальный факт, который мягко намекает, что на гуманную пулю в лоб можно не рассчитывать.
Да ещё эта боль… Александр тряхнул головой. Один раз – ничего не значит, два раза – заставляет задуматься, а три – это уже закономерность. Александр понятия не имеет, но марсианка хрен знает каким образом умудряется вызывать у него головную боль, причём, от едва заметной, от которой лишь чуть пульсирует в висках, до адской, до воткнутых в мозг раскалённых гвоздей.
И вновь невыносимо медленно потянулось время. Постепенно разбитые губы перестали кровоточить. Да и сама кровь успела стать бурой и густой. Время от времени Александр всё так же проваливается то ли в сон, то ли в забытье. Чёрт побери, неужели и в самом деле голод и жажда забыли о нём? Александр понятия не имеет, сколько он уже висит на этой стене на манер распятого Прометея, однако достаточно долго, чтобы изнывать если не от голода, то от жажды точно.
В очередной раз Александр не услышал, а непонятным образом почувствовал, как нечто похожее на дверь в прозекторскую распахнулась вновь. Всё та же марсианка? Или будут другие? Александр поднял голову. Нет, всё та же. Или марсиане жуть как не любопытны, либо она и в самом деле единственная на этом чёртовом космическом корабле.
Не без злорадства Александр отметил, что ребро ладони залито чем-то белым. Марсианка залечила рану,
