в быту или при тренировках, когда некоторые герои прошлого использовали данный государством реагент, всегда оказывались разными. Одни приобретали мощь, способную защитить целую страну от ядерного удара, а другие, наоборот, приобретали силу, а вместе с ней и безумие, заставлявшее творить вещи гораздо ужаснее тех, что могло сотворить человечество в прошлом само с собой.
Именно поэтому, когда более сотни лет назад, подобный спятивший герой в неконтролируемом порыве гнева сжёг дотла всю свою академию, а вместе с ней и город, в котором та находилась, весь мир подписал пакт о неиспользовании элемента «Х» в тренировочных и военных целях. Несколько десятков миллионов человек, чьи предки сумели избежать смерти под звездопадом, не сумели пережить появление одного сломавшегося героя, коего сами так старательно пытались взрастить. Пепелище, оставшееся на месте старинного города под названием Варшава, стало выжженным памятником человеческой уязвимости перед неопознанной силой, прибывшей к нам извне.
Вспоминая и прокручивая в своей голове фото и выписки из новостных лент, просмотренных мною ранее, даже и не заметил, как мы подошли к одному очень специфичному местечку. С десяток столиков, занятых бугаями, разрисованными разного рода пугающими тату, барная стойка, словно из старого вестерна, и неожиданно милая официантка за ней. Роста приблизительно такого же, как и я: чуть больше метра восьмидесяти. Чёрные, как сажа, стриженные под каре волосы, белая рубашка и чёрные штаны под тот же чёрный цвет подтяжек, перекинутых через хрупкие женские плечи.
– Святая дева развратница, это же сама Ванесса Виндвилоу! – Присвистнув и вздёрнув резким движением головы чёлку, показала свой красный механический глаз барменша. Ещё через секунду из-под прилавка появилась и одна из её рук, правая, точно такой же бионический протез, как и глаз.
– Рада, что ты ещё на свободе, – как-то на пофиге заявила Ванесса, отчего наша невидимая спутница заикаясь принялась переспрашивать: «В смысле ещё на свободе?»
– Трижды сидевшая Агата, лучшая девушка бармен лучшего заведения под названием «Разбитое табло» к вашим услугам. Что будете заказывать, молодые люди?
– Какое табло? – воспринимая стёб подруги Бессмертной, как чистую монету, и явно поглядывая на тех здоровых и толстых типов, глядевших за нами со своего столика, вновь испуганно переспросила Хлоя.
– Как обычно, ром со льдом всем троим.
– Вас понял, – запустив свой протез под прилавок, не сводя настоящего глаза с меня, а механического с невидимки, проговорила женщина. Она явно видела или как-то умудрялась чувствовать Хлою, даже когда та бродила, практически не используя своего блокиратора.
– В смысле ром? – непонимающе спросил я Ванессу.
– Ну не чай же пить я тебя пригласила. – Хмыкнув, так же, как и я, уставилась на ведшую механическим глазом по невидимке Агату.
– Я гляжу не на неё, малыш, а на электромагнитные помехи,
