там нравиться может? То так, то сяк. Туда-сюда. Как куклу надувную!
– Чего-чего?
– Проституция, девочка моя, не выход.
Глаза мои становятся по пять копеек, и я судорожно пытаюсь понять, почему он принял меня за проститутку. Да, я одета легко, но лето же!
Осмысливаю наш диалог и бью себя по лбу.
– Вы все не так поняли…
Мы как раз подъезжаем к круглосуточной аптеке, возле которой я вылетаю на улицу. Покупаю презервативы и чуть не реву в голос. Мало того, что водитель принял меня за ночную бабочку, так я решила подкрепить это впечатление лентой из квадратиков. Видите ли, у них в упаковках нет!
Поэтому, свернув их, прячу за поясок джинсовых шортов. Напоминаю себе, чтобы одежду с декоративными карманами больше не выбирала. И сумку дома не забывала…
Возвращаюсь в салон. Мы в тишине доезжаем до многоэтажки босса. Консьержка пропускает меня без вопросов. Я здесь частый гость, учитывая то, что Ян Александрович постоянно отправляет меня то по химчисткам, то за документами.
Поднимаюсь на лифте до шестнадцатого этажа и, честно говоря, волнуюсь.
Он там с девушкой, а я…
Да меня это парить не должно!
Останавливаюсь у двери, нажимаю на звонок. Дверь открывают быстро, буквально через десять секунд. Причем… Не босс.
– Здрасьте, – теряюсь, завидев на пороге крепкого мужчину. Знакомое лицо. Друг и партнер Яна. Не удивлена, завидев его здесь.
Складываю в голове два и два. Бестужев, Тарас… Просят посреди ночи привезти им средства контрацепции. Не думаю, что для безопасности или для защиты от нежелательной беременности…
– Привет, – усмехается, рассматривая меня с головы до ног. Почему-то акцентирует взгляд на моей макушке.
– Может, надо было вам еще и смазки купить…
Выгибает озадаченно бровь. А я уже себя по губам бью.
«Я толерантная!» – уговариваю себя мысленно.
Или нет?..
– Чудачка, – выдает мне, снова улыбнувшись. И, посмотрев себе через плечо, говорит: – Ян, тут твоя кудряшка пришла.
Ой, кудряшка… Миленько. Я бы растаяла, если бы не одно «но». Тарас этот бабник еще тот…
– Один момент, – кивает мне и уходит. Через секунду выходит шеф. В полотенце на бедрах. Как ни в чем не бывало, со скучающим видом подходит к дверному проему.
– Чего стоишь? Заходи.
А чего это он такой серьезный?
– Да я сейчас поеду, не буду вам мешать…
Вытаскиваю то, с чем приехала, и отдаю ему.
– У вас тут прекрасный вечер… Я присоединяться не хочу, это ваши игры.
– Я натурал, Тихомирова, – за секунду раздражается.
Да знаю я, знаю, что он натурал и гомофоб. Но надо же пошутить и как-то поднять себе настроение в час ночи, когда я должна спать, а не разъезжать по городу.
– Доказать? – приподнимает уголки губ.
– Да верю я вам, верю, – улыбаюсь в ответ и убираю руки за спину. – Так о чем
