дрожит. – Послушайте. Я прекрасно знаю, где бывает бесплатный сыр. Что вы там себе надумали, мне не известно. Но… Забудьте, что бы это ни было.
– Это не тебе, дура, – кривит он губы в невеселой улыбке. – Парень же не виноват, что ты абсолютная наивная олениха. Бери. Это просто благотворительность. Я до ужаса обожаю помогать сирым и убогим. Это не альтруизм, девочка. Я просто пытаюсь вымолить у него, – поднимает палец к потолку машины, обтянутому дорогой кожей, – отпущение грехов. Ну и выторговать еще немножко баблишка. Таким как я всегда всего мало, ты же так сказала вроде. А ты то точно в курсе. Как говорится, не оскудеет рука дающего и прочее бла-бла.
– Я не верю в альтруизм таких как вы?
– Это прискорбно, что в столь юном возрасте ты разочаровалась в людях. Зовут то тебя как, кстати? И кто же нас обидел?
– Не ваше дело. И имя мое тоже вам ни к чему. Лишняя информация.
– Такой как я? А это какой? – выгибает он бровь.
Молчу. Что сказать? Выгляжу я неблагодарной идиоткой. И наверняка он так и думает.
– Слушайте, простите.
– Нет, сказала А, говори Б. Таких как я зажратых, богатых, королей мира. О, да. я такой. Но… Если я хочу, то беру сразу. Не размениваясь на уговоры. И еще, девочка. Это ты что – то себе нафантазировала. Я брезглив, знаешь ли…
– И женаты, – скалюсь я, от чего становлюсь еще больше похожей на дуру.
– А, так вот оно что. Несчастную овечку обманул гадкий женатик, ребеночка ей забахал и слинял. Прекрасно. Не мой случай. Я люблю баб посочнее и взослее. Расслабься. И вообще, кто тебе сказал, что сыр бесплатный?
– Тем более, я не беру в долг у незнакомцев, – чертов нос, снова краснеет. Я чувствую как он гореть начинает, а вместе с ним и уши. – Вдруг вы взамен потребуете мою душу. С вас станется.
– На хрена мне она? – скалится нахал, – Ладно бы еще тело предложила. И то, сделка так себе. Тощая ты слишком, я не ем таких костлявых. Ладно, буду звать тебя Бемби, как шлюху. Они тоже не любят называть свои настоящие имена.
– Не едите? – он что, смеется надо мной. Точно, смотрит прищурившись, а в его вишнях пляшут черти. Надо бежать. Уносить ноги. Выскакиваю из машины, под веселый хохот мерзавца. Деньги бросаю на сиденье. – Я не шлюха, понял ты? Скот.
– Да, моя жена тоже так считает. Эй Дура, ты бумажки тут забыла, – несется мне в спину. Но я слышу уже словно сквозь вату это обзывательство и издевку. Может я и дура, но все еще знаю себе цену.
– Сам такой породистый, – хриплю себе под нос. Надеюсь он не слышит.
Визг покрышек придает мне ускорение. Залетаю в подъезд. Прижимаюсь спиной к шершавой стене. Никто и не думал меня преследовать. И машина исчезла. Слава богу. Двор пустынен. Сердце колотится так, что кажется вот вот вывалится из груди. Еще немного и я дома. Дома, в котором тепло и тихо. Я поцелую Петюшу в мкакушку и что нибудь обязательно придумаю. Без подачек от нахального амбала, без унижений и насмешек. Я сильная и
