Мур Всю ночь перед моим носом стоял запах этих гребанных алтайских трав. Он пробирался далеко под корку головного мозга и повелевал моим подсознанием. Сначала все было хорошо, и мне снилось мероприятие, мои руки, удерживающие бокал с напитком, приятные слова от членов жюри, каждый из которых мечтал познакомиться со мной лично. Потом они учуяли странный аромат, и я поняла, что несет им от меня. Литераторы засмеялись, потом я внезапно оказалась голой, вместо человеческого голоса из моего рта послышались звуки сирены, а всего лишь запах превратился в едкий туман, как от дымовой шашки. Закончилось все тем, что я в реальности рухнула с кровати под звон чудовищно громкого будильника.
– Что? Где? – в непонятках засуетилась по полу, пытаясь продрать глаза.
Марго игнорировала будильник, спрятав уши с головой под подушку. Было видно только ее недовольную моську и губы, сложенные в обиженную трубочку. Она, как и я, ненавидела ранние подъемы, а на часах тем временем красовалась цифра шесть. Шесть утра. Я кое-как поднялась с пола, вслепую вытянула плюшевые штаны из шкафа, надела их и еще серый свитер крупной вязки с дырками – тренд этой осени. В очереди в ванную комнату стоять не пришлось, так как Тимур и Степан давно проснулись (еще задолго до будильника). Я проводила их убийственным взглядом из домика, а потом чуть не ушла в астрал, прислонившись к стене. Мне требовался сон. Но щетка, зажатая меж зубов, напомнила о себе, когда шмякнулась на пол пастой вниз. Наверное, решила поддержать закон Мёрфи: где бутерброд с маслом всегда падал маслом вниз. Марго чуть не наступила на нее, потому что шла с почти закрытыми глазами. Ей бы еще руки вытянуть перед собой и можно пародировать ходячих мертвецов. В общем-то, общий враг – раннее утро – нас объединил, и мы очень дружно почистили зубы.
– Спать хочется… – зомбировано проговорила я.
– Ага… – еле шевеля языком, ответила Марго.
Но временный дружеский союз был разрушен, как только мы вернулись в спальню и я прокатилась по какой-то маленькой цветной бусинке. Потеряв равновесие, чуть не упала. Марго тут же очнулась, ее глаза широко распахнулись, движения стали более резкими. Она в момент подобрала злосчастную бусину и на мой вопрос «Это твое?» грубо кинула:
– Мое, а тебе-то что?
«Запущенный случай. Двадцатисемилетняя девица отвоевывает разноцветную бусину», – поразмыслила я, насколько вообще могла размышлять в таком состоянии.
Выйдя из домика, я съежилась от резкого перепада температур. На улице было еще свежо, хотя к полудню уже обещалось плюс двадцать восемь. Очень скоро все участники резиденции собрались перед домиками. Они тоже задавались вопросом, зачем их подняли в такую рань. Но общее недоумение озвучил один парень, когда на поле показался мужчина в спортивном костюме. Он ответил:
– Открытие сезона, зарядка и завтрак.
Послышались недовольные возгласы, но тренер не думал их слушать. Мы гурьбой направились в сторону спортивной площадки. Я и Марго догнали соседей по домику, чтобы быть со своими среди чужих. По правде говоря, мы просто тормозили и боялись сделать что-то
