сочился сквозь просветы в кронах, обволакивал деревья, слоями стелился над землёй.
Максим петлял между соснами и осинами, осматривая стволы. Иногда скрывался в кудлатых зарослях, и у Олега замирало сердце: а вдруг приятель отойдёт слишком далеко и забудет, что в лесу он не один? Пятнистая куртка вновь появлялась в поле зрения, и Олег мысленно потешался над своими страхами.
Андрей надавил ладонями на уши и прошептал:
– Тихо-то как. В ушах словно вата. – Скользнув задом по коряге, прижался плечом к плечу Олега. – Сидим как на кладбище.
Олег невольно покосился на овраг с мёртвыми птицами:
– Не каркай.
Сигнал о низком заряде аккумулятора прозвучал раскатом грома. Вздрогнув, Андрей суетливо вытащил из кармана штанов телефон, едва не выронив его из пальцев:
– Какого хрена?
– Не ругайся.
– Недавно было шестьдесят процентов! Почему так быстро разрядился?
Олег достал телефон из ветровки, понажимал на боковые клавиши и показал Андрею тёмный экран:
– Мой сдох и даже не пикнул. И это при том, что я никуда не звонил.
Андрей язвительно усмехнулся.
– Над чем смеёшься? – смутился Олег. – Я не туда нажимаю?
– У нас мобильники одинаковые.
– И что?
– Давно купили?
– Тесть подарил на День защитника.
– А мне отец. Тоже на День защитника.
Олег дыхнул на стекло:
– Значит, дорогая вещица.
– Значит, конфискат.
Протирая дисплей рукавом, Олег хмыкнул:
– Ну ты даёшь.
– Наши телефоны из одной партии. Не верите?
– С чего ты взял?
– Ваш тесть дружит с моим отцом. Друзья иногда делятся добычей.
– Ну и ладно, – произнёс Олег, пряча телефон в карман куртки. – Подарок всё равно дорогой.
Андрей вытянул ногу:
– Кроссовки – конфискат. Спортивный костюм – конфискат. Теперь выясняется, что и телефон – конфискат.
– А какая разница?
– Никакой, – проговорил Андрей с наигранным равнодушием и ковырнул пальцем дыру на штанине. – За порванные штаны отец выест мне мозг чайной ложечкой, словно он вывалил за них мешок денег.
– Я скажу, что это я зацепил палкой.
– Так он и поверит.
Олег посмотрел на Андрея украдкой. На бледном лице веснушки казались выпуклыми. Тонкие губы нервно подрагивают. Глаза как солнечные зайчики – туда-сюда, туда-сюда. Знать бы, чего он боится больше: предстоящего разговора со строгим родителем или непривычной тишины, от которой закладывает уши.
Повинуясь отцовскому инстинкту – успокоить и поддержать ребёнка, – Олег обнял Андрея за угловатые плечи:
– Нога болит?
– Нет.
– Повязка не туго?
– Нет.
– Хочешь
