закажу. Место многолюдное, но мы все равно предпримем меры для предосторожности, обвешаем тебя защитными артефактами и так далее.
– Ты ведь запрещал мне выходить за пределы академии из-за Джара и его мести, – напомнила я. – Или что-то изменилось?
– Изменилось, – согласился Себастьян, задумчиво глядя перед собой. – И я не знаю, хорошо это или плохо. В любом случае, риск есть.
– И что это значит? Не хочешь поделиться?
– Потом. Нам пора на занятия, – произнес Себастьян, поднимаясь со стула и на ходу доедая тост с маслом и джемом.
– Ты опять будешь присутствовать на всех парах? – спеша следом, спросила я.
– Нет. На этот раз ты будешь разбираться сама, дорогая.
Конечно, я боялась. А как же иначе? Я переживала и испытывала страх, поскольку ждала каких-нибудь розыгрышей и подстав. И ведь они не заставили себя ждать.
Когда второй курс подложил под мой стул небольшую вонючку, от позора меня спас Фил. Они с ребятами решили по очереди помогать мне на парах и не оставлять одну. Думаете, я наказала виновного, которого незамедлительно вычислил мой друг? Нет, конечно. Зелье у него получилось первоклассное и без учебника. Я похвалила высокого веснушчатого парня и заставила написать формулу на доске, а потом мы вместе с остальным потоком придумывали, как бы улучшить это зелье. В результате не только усилили запах и увеличили радиус поражения, но и придумали кое-что поинтереснее.
Получилось занимательно и весьма познавательно. Я, конечно, стребовала со студентов обещание, что никто не станет пользоваться данным открытием вне стен нашей аудитории, но сдавалось мне, это их не остановит. Покидали меня они весьма задумчивыми и крайне возбужденными.
– Ректор будет в бешенстве, – хохотнул Фил, передавая пост молчаливому Эмаиру.
– Не докажет, – хмыкнула я, украдкой стирая пот со лба.
Временами я испытывала странные ощущения. Как будто легкий ветерок проносился по аудитории, заставляя меня зябко ежиться и обнимать себя за плечи. Маги воспринимали этот ветерок иначе: хмурились и напрягались, готовые дать отпор. Порывы хоть и были редкими и несильными, но вызывали неприятные чувства.
– Ты воспринимаешь это как ветер, потому что человек, – пояснила Ди, когда мы сидели в аудитории между двумя парами. – А мы чувствуем магический всплеск. Хотя ректор уже научился его глушить.
– Что значит глушить?
– Запечатывать, чтобы он не наделал бед.
– Каких бед?
– Помнишь грызух? Они появились после самого мощного всплеска. Как-то до этого центральный холл в одно мгновение заполнился самыми ядовитыми травами из всех возможных. А ранее на полигоне выросла огромная хищная лиана, которая хватала и подбрасывала вверх все, что находилось поблизости. Всех зомби поломала, преподаватель по некромантии потом жутко ругался.
– И часто у вас такое? – вздрагивая от очередного сквозняка, спросила я.
– Да вроде
