ответил мироздатель мягко. Он ласково коснулся её подбородка и приподнял её лицо, чтобы она встретилась с ним глазами. – Я с радостью исполнил бы твою просьбу. Твоя вольная душа заслуживает сильных крыльев. А твои золотые розы должны цвести по всему Эренхару, объединяя земли и народы. Но… не в моей власти это сделать. Я раздарил всю свою силу по каплям. И у меня больше ничего не осталось, кроме моих рук.
Сереная растерянно заглянула в его глаза. Но теперь она поняла. И могла представить всё. Только не мозоли на его руках. Сколько воли должно оставаться в этом существе, чтобы отдать всё мироздание до последней крупицы своим творениям, а себе ничего не оставить? Именно сейчас, когда она узнала, что Геадон равен простому алтеиду, он казался ей самым могучим существом, самым прекрасным и величественным.
Сереная вздрогнула, увидев тёмную тень рядом с собою. Она подняла глаза и увидела Селехэт. Бледноликая райнера протянула ей свою тонкую ладонь. Девушка поднялась и встала рядом с ней. Она робко оборачивалась на Геадона: она не могла понять почему мрачный образ Селехэт так притягивал её, но и пугал одновременно. Будто поняв это, райнера мягко и ласково улыбнулась. И сразу все страхи исчезли из души молодой странницы.
– Я в силах дать тебе то, о чём ты просишь, – произнесла она.
Но едва прозвучали эти слова, как порыв ветра пронёсся над вершиной Энакро, разгоняя густые облака. Это поднялась со своего мраморного трона Маэлира. Её мраморное лицо не отражало эмоций, как и прежде. Но гнев сквозил из каждого движения.
– Я запрещаю тебе, чернокрылая, делать это! – раздался её властный голос. – Моею властью крылья даруются лишь тем, кто верою служит моему сыну. И никто во всём Эренхаре не должен более иметь дар полёта, кроме разве только неразумных птиц. Это закон. И он должен соблюдаться во всём Асхайине и на всех тех землях, которые будут подняты из пучин океана.
Другие райнеры не смели перечить Маэлире. Лишь только Селехэт с вызовом смотрела на неё. Между ними сейчас было Око Алтейи, и что-то странное стало происходить с огнём внутри него. Он будто пришёл в движение и зашумел. И шум этот был похож на шёпот. Сереная вздрогнула, но почувствовала на плече мягкую ладонь райнеры и ободрилась.
Геадон подошёл к краю Ока. Он смотрел прямо на свою супругу. Та не смутилась от его взгляда и не отвела глаз. Лицо, как и прежде, оставалось непроницаемым.
– Теперь твои законы верховны в Эренхаре, жена моя? – спросил он, и голос его был силён.
– Да, – ответила она без тени сомнения. – С тех самых пор, как ты отказался от собственной силы, раздав её всем подряд. Ты мог бы править со мною здесь, но ты предпочитаешь иную жизнь.
Мироздатель задумчиво опустил глаза. Огненное Око шептало ему что-то, что мог понять только он. Геадон кивнул головой, будто бы придя к какому-то решению. Он ещё раз взглянул на свою супругу и улыбнулся. И показалась Серенае в этой
